Зависть

Для себя я решила, что пережитые им страдания не оправдывают его.

«Пусть даже Валентин сначала ошибочно полагал, что я была согласна на секс, не зная о подстроенной мне ловушке, но я всё равно не прощу ему навсегда отнятую у меня радость от первой близости с любимым!»

А тем временем мы вышли на улицу и остановились перед подъездом. Несмотря на вчерашний ливень, погода была достаточно теплой для конца середины осени, но сырость ощущалась. Мне в пальто было комфортно, а вот Валентину в одной тонкой рубашке и джинсах не очень.

– Ну, просто прекрасно! – изрек он раздраженно, изучая огромных размеров, словно маленькое озеро, лужу на пути к открытой парковке машин. – Только в сухое переоделся и опять придется промокнуть. Ещё и за это Радиму счёт потом выставлю.

И он, не спрашивая разрешения, игнорируя мой возмущенный возглас, подхватил меня на руки и понёс, шагая почти по щиколотку в воде к стоянке.

«От чего он так вымок вчера, если приехал сюда на машине? Намеренно стоял под дождём, пытаясь привести себя в чувство холодным душем? Как же сильно его потрясло то, что его любимая оказалась не совсем, такой как он хотел».

По этим признакам я определила самое больное место Валентина. Поняла, что он не смог сразу разлюбить мальчика-трансвестита.

 Пока Валентин нёс меня, нас догнал мотоциклист. Осторожно и медленно объезжая лужу по краю, чтобы не обрызгать, парень в шлеме посмотрел в нашу сторону. Затем заехал на стоянку и, поставив мотоцикл на свободное место рядом с большой чёрной машиной, заглушил мотор.

Я с удивлением поняла, что это автомобиль Радима стоит на парковке, так как номера совпадали.

– А как вчера Радим Олю отвез домой? – переборов неприязнь, спросила я Валентина.

– На такси, – без интереса к моему вопросу ответил он.

Его внимание больше занимал подъехавший мотоциклист. Я посмотрела в ту же сторону. Парень на мотоцикле снял шлем и сидя, широко расставив ноги, словно модель из журнала, выжидающе смотрел на нас. Чёрный кожаный костюм мотоциклиста смотрелся на Захаре Белове просто неотразимо.

 Лужа закончилась, и Валентин поставил меня на ноги. Захар в немом вопросе поднял брови. И Валентин понял, о чём его спросили.

– Полный пиздец, – ответил он. – Девушка проснулась первой, очень сильно обиделась и стала возмущаться. Слава богу, её кроме меня и Стаса никто больше не слышал. Поэтому пришлось использовать запасной вариант.

Захар разочарованно посмотрел на меня. Устало, вздохнув, он встал с мотоцикла, повесив перед этим шлем на руль. Подошёл ближе ко мне.

– Давай представься нам, как полагается, обиженная девушка Радима, – обратился ко мне, с интересом рассматривая. Примерно так же оценивающе смотрел, как Валентин, когда Радим отказался делиться мной.

– Как тебя зовут?

– Катя Зайченко, – ответила я, с подозрением глядя на него исподлобья.

Их поведение мне начинало казаться всё более странным.

– А ты действительно очень милая, – заключил Захар и повернул лицо к другу: – Неудивительно, что Радим был так потрясён, увидев её.

– Она реально похожа? – с искренним интересом спросил Валентин.

– Да. Одно лицо, – подтвердил с некоторым изумлением Захар. – Даже не верится, что такое возможно. Если бы своими глазами её не увидел, подумал бы что, Радим окончательно спятил. Если и всё остальное совпадает, то я начну верить в чудеса.

– Ну, одно-то уже точно совпало, – ухмыльнувшись, заметил Валентин.

Пока они загадками говорили между собой, я в растерянности переводила взгляд с одного на другого.

«Что всё это значит? На кого это я похожа? Я понравилась Радиму только потому, что у меня чье-то лицо?»

Сначала меня ранил Валентин, а потом добил Захар.

Опустив голову, я тихо глотала слезы, стоя рядом со своими мучителями, и молилась о том, чтобы всё это было неправдой. Страдала, думая, что единственное утешение, воспоминание, которое я лелеяла бы всю жизнь, то, каким взглядом Радим смотрел на меня, когда мы были одни, оказалось ложным.

«Он видел не меня перед собой? Я была всего лишь заменой?»

 Захар вновь обратил внимание на меня.

– Катя, я понимаю, что тебе сейчас очень плохо. Ты чувствуешь себя раздавленной и униженной. Поверь, никто не желал тебе зла намеренно, – заверял он. – Угрожать мне не хочется, но я не позволю тебе поломать жизнь моему другу. Он для меня дороже, чем ты. Смири свою гордость, я тебя пока по-хорошему прошу. Если хочешь дальше спокойно учиться, то закрой глаза на всё, что произошло с тобой, и твоя жизнь изменится в лучшую сторону.

Захар шагнул ближе, и мне пришлось смотреть на него, закинув голову вверх. Невольно его рост болезненно напомнил любимого.

Белов, в отличие от Валентина, угрожал мне дружелюбно, по-доброму глядя мне в глаза.

– Не разрушай того, что началось между вами с Радимом.

От этих слов я удивлённо заморгала и вытерла слёзы со щёк.