Завистливое смирение

Саяке покрасили волосы в иссиня-черный цвет, а затем упаковали великую мудрицу в костюм из черной кожи с металлическими заклепками, вроде бы даже серебряными. Получилось мрачно и почти торжественно, если бы только дохловатая девица не смотрелась во всем этом аки зародыш чахлого вампира. Ситуацию попытались слегка улучшить, навесив ей на спину два меча, а заодно побрызгав духами, в которых опытных эксперты (Матильда) определили запах крыжовника и сирени, и оно даже получилось, придав Такамацури вид слегка отмороженной и долго голодавшей бандитки с большой дороги, но нам, знающим волшебницу, удержаться от ржания было очень сложно. Как сказала Тами: «наконец-то внешний вид Саяки соответствует как её внутреннему содержанию, так и подходит к цвету глаз!»

Рыжую и мелкую Тами маскировать было куда сложнее, просто потому что в нормальной жизни гномка, в точности как и я, носила нормальную одежду, надевая бросающийся (еще как!!) в глаза купальник только для боя. В итоге, поразмышляв, посоветовавшись, и чуть не подравшись в процессе, мы устроили из Мотоцури классическую гномку — покрасили в русый и повесили на спину небольшой, но двуручный топор, с которым она и бегала за Саякой, настойчиво рекомендовавшей присобачить копейщице бороду. Ну и купальники с её наручами и ботинками отняли, ибо рефлексы штука страшная.

С Матильдой намучались больше всего, потому что место мирное, а рефлексы и хотелки нашей жрицы штука не совсем подконтрольная, зато ну очень говорящая. Как можно замаскировать профессиональную, опытную и чрезвычайно высококвалифицированную эксбиционистку? Ответ был в самом вопросе: нарядить её так, чтобы снимать было нечего… ну, почти. В результате частично осуществилась светлая мечта жрицы гулять на публике в минимуме одетого — госпожу Шлиппенхофф мы одели в газовую ткань и тряпочки, изобразив из неё профессиональную танцовщицу. Дополнительно к месту пришлись несколько амулетов и колец, от чего танцовщица у нас получилась не только бесстыжая, но и богатая.

Мимику же маскировать не было никакой необходимости, что вызвало у нее нерациональную обиду, но меня это не волновало от слова «совсем». Не примелькалась она с нами, а здесь, вроде, как бы по своим делам. Мы в Агабахабаре, у бардессы все шансы выиграть местный турнир, но нас это не касается никак. Она свободна, как фанера над Парижем и сопля в полете!

— А здесь почти современная страна, — сделала мудрый вывод Саяка, извлекая нос из нацеженной трактирщиком-куакарабилли кружки пива и вонзая оный орган назад в проданную нам карту, — Чего не ожидала, того не ожидала!

— При хорошем финансировании и нужных специалистах на столь богатом ресурсами архипелаге можно империю основать! — авторитетно заявила Тами, кормящая Виталика мясными ломтиками чего-то, что на вкус было как копченая капибара, к мясу которой у большинства из нас была стойкая неприязнь.

Действительно, изначально обозвав это гнездо порока Лас Вегасом, я преуменьшил подобное лишь от незнания. Квадрат Агабахабара с столичным островом Агабахабарой располагал просторным, привольно раскинувшимся городом. Агабахабарой, естественно. Но это было далеко не одно плотно застроенное поселение, отнюдь! В квадрате на островах присутствовали аж пять вполне себе развитых городов курортного типа, обладающие разной «специализацией». От мирного и почти легального с точки зрения мировых законов Крохухура до жесть насколько темного, гадкого и жуткого Тутнато, где разрешено было вообще всё. Всё — это не значит, что там можно было упороться волшебными наркотиками в борделе во время межрасовой оргии, такой фигни тут везде хватало, всё — было реально всем. Вопрос цены и времени организации, что, конечно, служило серьезным ограничением, но наш Вергилий успел пробормотать, что есть в Тутнато особые места с особо зачарованными за пределами квадрата страшно запрещенными волшебными артефактными лежанками, на которых можно заснуть, а во сне сделать вот именно вот это всё. Магия могла если не воплотить самые больные фантазии существа разумного, так показать их убедительную иллюзию!