Володя ехал в Барвиху в сопровождении витального советника президента. Советник предавался геополитическим размышлениям. Советник рассказывал, что к две тысячи десятому году русские ракеты станут непригодны для полётов. «Сатана» запрещена и порезана, другие — старые, срок эксплуатации продлению не подлежит, «Тополя» делают моноблочными и всего по три штуки в год. Их, случись что, американцы спокойно перехватят. Американцы разместят на базах в Средней Азии крылатые ракеты, которые в момент Ч быстро подорвут все наши ракетные шахты, так что ничего не успеет взлететь. А мобильные ракетные комплексы снимаются с производства из-за очередного договора.
Но это лишь возможный сценарий, ситуация может развиваться и по-другому. Главное — ради чего американцам стараться? Зачем цивилизации, технологически далеко опередившей остальное человечество, это самое человечество? Зачем кормить их, зачем цивилизовывать? К чему затрачивать гуманитарные усилия? Тем более что зависть к Штатам никуда всё равно не денется. Представим, что Америка решит осваивать космос, создавать поселения на Луне, Марсе и так далее. Что делать с прочими народами, для которых выше проблем желудка нет ничего? Учить жизни, терпеть их беспокойное соседство, исправлять пагубное их влияние на биосферу? Тем более что всё ст
Мрачный футуризм витального советника не произвёл на Володю ни малейшего впечатления. Он лишь спросил:
— Вы наметили альтернативный путь?
— Обязательно!
— Он будет отличаться от американского? Какие у России есть ценности, которые спасут мир?
Советник задумался, а потом брякнул:
— Москва — третий Рим, а четвёртого не будет. У нас духовность…
Серый с Игорьком вяло играли в подкидного дурака. Володя осмотрелся: он легко улавливал, когда за ним следят. Способ слежки значения не имел: электронный, или визуальный, или подслушивание из-под кровати.
Их не подслушивали, видимо, действовал президентский запрет. Чтобы третьи лица не услышали чего лишнего.
— Ситуация переигрывается, — сообщил Володя и забрал у Серого карты.
— Что ещё случилось? — сказал не без злорадства Игорёк.
После истории с божественной Иштар ему хотелось, чтобы Источником Силы никто воспользоваться не смог.
— Президент не решается и, ставлю сто к одному, что не решится.
— Слушай, Володя, а на кой тебе упал этот Вавилон? — спросил Игорёк.
— Хороший вопрос. Могу ответить. Если уж воевать, то с серьёзным противником.
— Ну, победишь ты Америку, а дальше? Управлять миром?
— Я воюю с Реализованными Земли.
— Кто такие Реализованные? Ты великую богиню даже так назвал.
— Все ваши боги — в прошлом люди. Реализовали свою, как они полагают, духовную сущность.
— Так, может, ты и небоскрёбы в Нью-Йорке уронил? — невпопад спросил Серый. — Ты ведь гипнотизёр. Загипнотизировал арабских камикадзе — и вперёд.
— Нет, Серый. Это работа Старца Горы.
— Старец Горы — Бен Ладен, что ли?
— Нет, Старец — основатель ордена исмаилитов — лжецов и смертников. Тех, что резали крестоносцев и охотились за Саладдином.
— А что, этот Старец тоже Реализованный?
— Натурально Реализованный.
Володя полез в холодильник.
— Вы что же, голодными сидели? Перекусим, и я покажу вам «удар Ареса».
Он разогрел в микроволновой печи упаковку с цыплёнком табака, поставил на стол три банки пива, выудил из холодильника пакет с хлебом и бутылочку кетчупа.
Володя ел курицу и был непривычно словоохотлив:
— Как думаешь, Серый, когда тебя убьют, где снова родишься?
— А на Марсе.
— Ну-ну, — Володя приложился к пиву. — Игорёк, ты тоже пей.
— Не хочу я.
— Пей, веселей бежать будет, — подмигнул Серый.
— А чего здесь весёлого? — уныло спросил Игорёк.
Володя улыбнулся.
— Ты сейчас свободен. Прочувствуй момент. Сейчас ты работаешь только на себя, сынок.
— Можно без этих?.. — поморщился Игорёк.