Завод по производству облаков

А вот сейчас… Черт, я болезненно-отчаянно нуждался в том, чтобы Уля осталась. Переночевала у меня, навсегда поставив точку под прошлыми обидами и многоточие в будущих отношениях.

Для меня это было бы сигналом, что все не прервется, что она готова опять попробовать. Своеобразным обещанием продолжения. 

И, вероятно, для нее тоже. Поэтому она и ушла.

От этой мысли стало еще хуже.

Я посмотрел на недопитую бутылку, откупорил и выпил из горла. Но не почувствовал никакого облегчения.

В этот момент я отчетливо понимал, что нахожусь ровно в той же ситуации, в которой когда-то побывала Ульяна. И побывала по моей же вине. Только сейчас дошло, что чувствовала девушка, невинность которой я забрал, глазом не моргнув. А потом отправил восвояси, имея другие планы на вечер.

Ничего не помогало от потока мыслей, что атаковали мою голову стихийным бедствием. 

Я хватался за телефон, порываясь ей позвонить, сжимал его почти до хруста и... откладывал. Не поможет. Не сейчас...

Эти несколько часов, что мы провели вместе, для меня и так награда.

Я упал в кресло, откинувшись на спинку, и невидящим взглядом уставился на камин, куда недавно подбросил дров.

Перед глазами снова и снова мелькали картинки...

Наша общая страсть.

Ее большие зеленые глаза, которые широко распахнулись, когда наши тела соединились в едином порыве.

Она вела себя естественно, без привычных и набивших оскомину женских уловок, действовала по наитию, но откровенно. И в этом была вся Уля. Она ничего не пыталась доказать этим сексом, просто позволила на время ворваться в зону доступности, но оставляла себе путь к отступлению. 

Даже не знаю, почему показалось, что она так ничему за эти годы и не научилась, хотя целых десять лет пролетели. Но мне это, наоборот, нравилось. Будто прошлое внезапно вернулось. Прошлое, в котором я еще не испытал ту боль… Где я еще мог выстраивать дальнейшую жизнь. Решать, куда она повернет…

Рука вдруг наткнулась на толстую черную папку, которую оставила мне Ульяна. Я притянул ее к себе и понял, что это может отвлечь. Тем более, я сам обещал разобраться с ее бумагами.

Я включил свет и сел за стол, листая файлы, в которых лежали копии платежек, всевозможных свидетельств и прочее.

Старые бумажные квитанции, разложенные по обычным почтовым конвертам, как любят складывать старушки. Отдельно за воду, за свет, за газ, за ремонт оборудования и техобслуживание...

Их Ульяна забрала в доме бабушки уже после переезда, хотя до этого там успела побывать Надежда Петровна. Возможно, она забрала нечто важное. Но на это не обратила внимания.

Кому нужны старые квитанции за коммуналку? 

Ульяна говорила, что платила квартплату тоже. Ее документы лежали в отдельном файле. Хорошо бы пересчитать все суммы.

Хотя вряд ли человек работающий с финансами, может ошибиться в подсчетах. А вот содержимое конвертов стоит пересмотреть подробнее.

Сам не знаю, почему так подумал. Вероятно, сработала интуиция. Бывает, что какие-то мелкие детали наталкивают на мысли, еще не совсем оформившиеся, но ждущие своего часа.

Я принялся аккуратно разворачивать, вытаскивать из конвертов и перекладывать документы. Один за другим.

Один из листков оказался перевернут, и я автоматически достал его из груды. Вдруг там что-то важное, а я пропущу?

Что? Это же…

Руки внезапно задрожали.

Это копия свидетельства о рождении ребенка!

Я замер, оцепенел. Не мог даже слегка шелохнуться. Я ведь пытался оттянуть этот момент, опасаясь разочарования в собственных грезах. Но документ сам попался мне в руки, как будто так нужно, так суждено.

Мой взгляд отчаянно пробежался по строкам. Что я ожидал там увидеть? Чего боялся? Прочесть в графе «отец» чужое имя и фамилию?

Данилов Дмитрий…

… Александрович.

Отец – прочерк.

Год рождения – следующий после того, как я уехал из России.

И дата – десятое марта.

Я никогда не был профаном в женской физиологии. И вполне отчетливо представлял, как посчитать срок беременности. Проходил это все с женой.

Я ведь стал первым мужчиной Ульяны. И если после меня у нее никого не было, то мои предположения верны!

Да и вообразить, что эта скромная девушка после лишения невинности в ближайшие недели кого-то еще к себе подпустила… Нет, это было слишком невероятным. 

Она не записала меня отцом. Но дала Димке отчество, связанное со мной.

И наше сходство, которого я поначалу не замечал…

Все сошлось. Как будто выстрел в голове прогремел. Сперва один. А потом – и целая серия догадок застрекотали пулеметной очередью.

Стала понятно обида Ули; все ее слова сложились в мозаику, такую четкую, что ничего другого и не потребовалось.

Он мой сын…

У меня есть сын!!!

Уже взрослый, который ничего обо мне не знает. Потому что его мама скрывала от пацана правду. Действительно, что она могла сказать? Твой отец мерзавец и подонок? Он бросил меня, едва переспав?

Сердце сжалось и, казалось, несколько мгновений вообще не билось. А потом застучало так, что я слышал в тишине его ускорившиеся удары. 

Я сжал виски кулаками, пытаясь прийти в себя от приятного шока.

Теперь, зная позицию Ули, я уже понимал, почему она мне не сказала.