Заводная

Глядя на сердитую начальницу, Паи только согласно кивает. Канья смотрит на его лицо, испещренное пятнами и глубокими оспинами, и никак не может вспомнить, что за паразиты оставляют такие следы — долгоносики или какая-то разновидность бактерий-пхи.

— Итого, уже двое? — спрашивает он.

— Трое... А имя? Имя умершего известно?

— Их привезли тайком.

— Так и думала. Обойди район и узнай, не сообщал ли кто о пропавших родственниках. Все-таки три человека пропали. И фотографии с собой возьми.

Паи с сомнением пожимает плечами.

— Есть идея получше? — спрашивает Канья.

—  Может, криминалисты найдут между ними какую-нибудь связь?

— Да, пускай ищут. Что сейчас Ратана делает?

— Везет тела к ямам. А еще просила вас о встрече.

— Это и так понятно, — раздраженно замечает она, убирает бумаги и отправляет Паи на бесполезные поиски.

По дороге из административного корпуса Канья размышляет, как на ее месте поступил бы Джайди. Осеняло того регулярно: бывало, встанет как вкопанный, а через секунду команда уже мчит через весь город к источнику загрязнения, и всегда безошибочно. Канье тошно думать, что королевство теперь рассчитывает на нее, а не на Джайди.

«Меня же купили. Заплатили и купили».

Впервые оказавшись в министерстве природы в роли тайного агента Аккарата, она с удивлением обнаружила: в службе у Прачи есть масса приятных моментов. Раз в неделю обход уличных торговцев и сбор денег за то, что жгут не дорогой разрешенный метан, а другое топливо; а еще ночное патрулирование, больше похожее на прогулку, и крепкий сон. Легкая была жизнь, даже под началом Джайди. Теперь же — вот не повезло — Канья должна выполнять работу, причем важную, а в голове давно перепуталось, кто из двух ее хозяев главный.

«На ваше место следовало встать кому-нибудь другому, кому-нибудь более достойному. Королевство гибнет, потому что мы слабы, лишены добродетели, не следуем восьмеричному пути88, и вот — снова болезни».

А поставить им заслон должна она, как когда-то Пхра Себ, только у того были силы и моральные устои.

Канья шагает по плацу, хмуро кивая попадающимся по пути офицерам.

«Да что же у тебя за камма такая, Джайди, если на твое место встала я, если дело попало в мои ненадежные руки? Это чья-то шутка? Может, злой хитрец Пхи Оун, дух чеширов, решил, что в мире мало мертвечины, и хочет новых гор из трупов?»

Едва Канья открывает ворота в крематорий, к ней подбегают люди в медицинских масках, такую же вручают и ей, но она оставляет тряпочку болтаться на шее — не должен офицер показывать страх. К тому же маска не спасет. Капитан больше верит в пользу амулета с образом Пхра Себа.

Красная земля пустыря сплошь изрыта большими ямами, выложенными камнем для защиты от близких грунтовых вод. Почва сырая, но поверхность вся выжжена солнцем. Засушливому сезону не видно конца. Придут ли вообще в этом году муссоны? А если придут — спасут или погубят? Есть игроки, которые только на погоду и ставят, каждый день пересчитывают шансы. Но климат так изменился, что даже компьютеры министерства не каждый год дают верный прогноз.

Ратана стоит на краю ямы. От горящих тел валит густой дым. Вверху кружат вороны и другие падалыщики, у стены настороженно выжидает неизвестно как пробравшийся в министерство пес.

— Этот здесь откуда? — кивает на него Канья. Ратана поднимает голову, видит животное и безразлично замечает:

— Природа всегда себе дорогу найдет. Оставь пищу, и она тут как тут.

— Что с новым телом?

— Те же симптомы. — Девушка стоит понуро, плечи опущены, смотрит на огонь. Один из стервятников спускается ниже. Человек в форме палит из пушки, птица с криком взлетает, но продолжает кружить неподалеку. Ратана на несколько секунд закрывает глаза — в уголках блестят слезы, — но, мотнув головой, быстро берет себя в руки. Канья с грустью думает, переживут ли они новую эпидемию.

— Надо всех предупредить, — говорит Ратана. — Генерала Прачу, дворец...

— Больше не сомневаешься?

— Его нашли в другой части города, — со вздохом отвечает она. — В уличной больнице. Думали — передозировка ябой. Паи случайно его обнаружил — как раз шел в благотворительный госпиталь и из разговора с кем-то узнал.

— Не говорил, что случайно. Сколько таких уже — сотни, тысячи?

— Не знаю. Одно хорошо: пока нет признаков того, что сами тела заразны.

— Это пока.

— Ты должна сходить к Ги Бу Сену, только он сможет точно сказать, с какой напастью мы столкнулись. Это ведь его страшные детища нам угрожают. У меня почти готовы новые образцы, хотя бы по одному из трех точно поймет, что это.

— А иначе никак не выяснить?

— Иначе — это вводить карантин по всему городу. Но тогда жди бунтов, и спасать будет уже нечего.