Заводная ракета

Переоснащение этого зала было сделано на скорую руку — с крюков на стене свисало лишь несколько непарных опорных веревок, поэтому, чтобы попасть в сам лес, Ялде пришлось оттолкнуться от каменной стены, а затем двигаться в воздухе по инерции. Правда, оказавшись посреди деревьев, благодаря их ветвям, она уже не испытывала недостатка в опоре для рук. Мимо нее, полные жизнерадостной силы, проносились темные зудни, которые исчезали через высверк после того, как появлялись. Испещренная зелеными пятная ящерица засеменила прочь с ее пути — с неизменной ловкостью цепляясь когтями за кору дерева. Какими бы древними и неизменными ни были их инстинкты, с переменами эти животные справились.

Она отыскала поляну, о которой говорила Фатима — и заодно встретила Лавинио. Чтобы было проще добраться до гибнущей пшеницы, он искрестил веревками небольшое пространство, где не росло никаких деревьев. Только сейчас Ялда почувствовала, что почва вместе со своим сетчатым каркасом находится под ней: сейчас она была воздушным шпионом, крадущимся сквозь лесной полог подобно древеснику из дедушкиного рассказа. Спускаясь, она постаралась издать как можно больше скрипов, чтобы никто не подумал, будто она подкралась исподтишка.

Лавинио молча наблюдал за приближением Ялды. Его мрачное лицо не выражало никакого удивления, будто его уже постигла такая неудача, что он только и ждал непрошеного гостя, готового заявиться именно в этот момент.

— Можешь объяснить мне, зачем это нужно? — спросила она, карабкаясь вниз по стволу, а затем ухватившись за одну из его веревок.

— Я надеялся, что деревья, возможно, научат пшеницу, — ответил он.

— Чему научат?

— Где находится верх.

Ялда подтянулась ближе. К ее смущению лесной пол снова стал для нее вертикальным, превратившись в стену пещеры, из которой окружавшие их стволы торчали как гигантские ощетинившиеся побеги. Стебли пшеницы, впрочем, тянулись вдоль деревьев — но, по-видимому, их так посадили специально, так чему же здесь учиться?

— Я не понимаю, — сказала она. — Разве на полях что-то не так? — Она указала на серые обвисшие цветки пшеницы.

— Да, но иначе, чем здесь, — ответил Лавинио. — Здесь цветки не знают, когда нужно открываться; местный свет почему-то сбивает их с толку. Но на полях зрелые растения по-прежнему здоровы.

— Это хорошая новость. А что с семенами?

Лавинио опустил руку в землю между стеблями и немного покопавшись, извлек одно из семян. Скорее всего, туда его поместили вручную, в рамках отдельного эксперимента; ни одно из окружавших его больных растений не смогло бы произвести семена и тем более не обладало способностью внедрить их в землю.

Ялда взяла семя из рук Лавинио и внимательно его рассмотрела. Оно было покрыто дюжинами тоненьких белых корешков, которые пробивались сквозь кожицу во всевозможных направлениях, не отдавая предпочтения какой-либо из сторон. Но ни ростка, ни зачатка стебля при этом не было. Семя не знало, в какую сторону расти.

— Мне казалось, что при формировании стебля растение ориентируется на свет и воздух, — сказала она.

— Так меня учили. Это считалось догмой; я никогда не ставил ее под сомнение. — Лавинио забрал у Ялды семя и повертел его между пальцами. — Но на какую бы глубину я их не сажал…, им, похоже, никак не удается найти верх. Даже если семя зарыто только на половину — и его верхняя часть контактирует со светом и воздухом — они все равно не понимают подсказок.

— Значит, после того, как экспериментальные семена, которые ты посеял на поле, не дали побегов, ты спустился сюда, чтобы проверить, не окажет ли лес более сильного влияния?

— Да, так я планировал, — ответил Лавинио. — Я надеялся, что если весь растительный материла будет ориентирован в одном и том же направлении, то деревья смогут передать пшенице одно из своих веяний. Однако зрелая пшеница здесь просто погибает, а семена ведут себя точно так же, как и на полях.

Ялда заставила себя успокоиться. Зрелые растения на полях по-прежнему были здоровы, так что за ближайший урожай можно не опасаться; в ближайшее время голодная смерть им не грозит. Но времени на решение проблемы было не так уж много — в противном случае очередной урожай станет для них последним.

— А как дела в медицинских садах? — спросила она.

— Там кусты вырастают не из семян, а из побегов, — ответил Лавинио. — Некоторые из них прорастают под необычными углами, но стоит садовникам их подправить, дальше они растут безо всяких проблем.

— Это уже кое-что.

Лавинио что-то проворчал в знак согласия; катастрофа не приняла глобальные масштабы. Но прожить на одном только холине и болеутоляющих было невозможно.

— Я бы предпочла узнать об этом раньше. — Она понимала, что он хотел доказать свою компетентность, пытаясь справиться с проблемой своими силами, но на кону сейчас стояло слишком многое.

— Фридо решил, что будет лучше сначала найти решение, — объяснил Лавинио. — Вместо того, чтобы без нужды сеять панику.