Завоевание Константинополя

Когда маркиз услышал это, он не мог пойти наперекор и освободил дворец, который занимал. И вот все пошли и поставили охрану во дворцах, которые были общим достоянием войска, чтобы она охраняла дворцы. Когда дож Венеции сказал это, то он обратился к баронам, чтобы они выбрали из своих десяток людей, а он в скором времени выберет десятерых из своих; и когда бароны это услышали, то каждый захотел предложить своих людей. Граф Фландрский хотел предложить своих, граф Луи, и граф де Сен-Поль и другие знатные люди также; и таким образом они никак не могли договориться, кого же они предложат или кого изберут. И тогда они отложили на другой день выборы этих десятерых, и когда этот день наступил, то снова никак не могли договориться, кого они выберут. Маркиз все время хотел предложить тех, кто, как он думал, выберут его самого императором, а он хотел стать императором во что бы то ни стало, хотя бы силою. И этот раздор длился с добрых 15 дней, поскольку они не могли договориться между собой; и не проходило дня, чтобы они не сходились для этого дела, пока, наконец, не согласились в том, чтобы выборщики были из духовенства войска, епископы и аббаты, которые там были^{361}. Тогда, после того как они договорились между собой, дож Венеции отправился и выбрал десятерых из своих. А как он это сделал, я вам сейчас скажу. Он выкликнул четырех, кого считал в своей земле самыми мудрыми, и потом повелел им поклясться на святых мощах, что они, в свою очередь, выберут десятерых по их разумению самых достойных в их земле, каких только сыщут в войске; и они сделали таким образом. Так что когда выкликали одного из них, чтобы он вышел вперед, то он не смел больше ни говорить, ни советоваться с кем-либо; его сразу же направляли в некий монастырь и вслед за ним точно так же других; и вот так-то дож получил своих десятерых; и когда все они были вместе в этом монастыре, десять венецианцев и десять епископов, то отпели мессу святого духа, дабы святой дух подал им совет и позволил бы им остановить свой выбор на таком человеке, который хорошо подходил бы и был бы способен быть императором.

XCV

Когда отпели мессу, выборщики собрались^{362}, и держали совет, и говорили об одних и о других, пока венецианцы, и епископы, и аббаты, и все 20 выборщиков единодушно^{363} сошлись на том, чтобы императором стал граф Фландрский, и не было никого среди них, кто был бы против. Когда они вот так договорились между собой и когда их совет должен был разойтись, они поручили епископу Суассонскому сказать слово^{364}. Когда они разошлись, то все ратники войска собрались, чтобы послушать и услышать, кого назовут императором. Когда они собрались таким образом, то все оставались безмолвными и большинство сильно боялись и сильно опасались, как бы не назвали маркиза^{365}, а те, кто держали сторону маркиза, сильно опасались, как бы не назвали кого-нибудь другого, кроме маркиза. И поелику они пребывали в таком молчании, епископ Суассонский поднялся на ноги и потом сказал им: «Сеньоры, — сказал епископ, — с вашего общего согласия мы были посланы совершить это избрание. Мы выбрали такого человека, который, как мы знаем, является по нашему разумению подходящим для этого и которым императорская власть будет хорошо использована и который достаточно могуществен, чтобы поддерживать закон и который благороден и знатен; мы сейчас назовем вам его имя: это Бодуэн, граф Фландрии». Когда слово было услышано, то все французы были сильно обрадованы, а были и другие, те, кто были этим сильно удручены, те, которые держали сторону маркиза.

XCVI