Завоевание Константинополя

572. Речь идет о колонне, возвышавшейся на площади Тавра, или на форуме Феодосия (ныне — площадь султана Баязида). На вершину этой колонны вела внутренняя лестница. Ее остатки сохранялись еще в XVII в., о чем упоминал в своей «Топографии Константинополя», вышедшей в Лионе в 1632 г., французский путешественник Пьер Жилль.

573. Как явствует из повествования Робера де Клари (гл. CIX), решение о способе расправы с Морчуфлем было принято по инициативе дожа Венеции, который объявил, что «знатному человеку пристойно быть судимым знатным судом». Согласно рассказу Гунтера Пэрисского (гл. XX), эта казнь должна была символизировать падение человека, некогда вознесенного на вершину государства — не следовало подвергать его какой-либо унизительной, недостойной казни иного рода. Сохранилось известие о том, что Морчуфль якобы был обезглавлен двадцатью двумя собственными людьми, что его труп был колесован, а голова насажена на копье, вонзенное в тело. Достоверность этого известия, передаваемого в хронике «Бодуэн Константинопольский» (составлена до 1219 г.), частично опирающейся на письмо Бодуэна I к Иннокентию III, в остальном же схожей скорее с хроникой Эрнуля, более чем сомнительна. Это известие — единственное в своем роде.

574. По рассказам Робера де Клари (гл. XCII) и Гунтера Пэрисского (гл. XX), на различных колоннах были представлены среди прочих сюжетов и корабли, осаждающие город.

575. О различных пророчествах, передававшихся из уст в уста среди константинопольцев, сообщают также Робер де Клари (гл. XCI и XCII) и Гунтер Пэрисский (гл. XX). О пророчествах, связанных, в частности, с изображениями на колонне, которая находилась на площади Тавра, рассказывает византийский поэт XII в. Иоанн Цец в одном из своих комментариев к собственным письмам.

576. Начиная с описываемых здесь фактов, повествование Робера де Клари гораздо более лаконично и отрывочно, нежели рассказ Виллардуэна: последний был очевидцем многих дальнейших событий военной и дипломатической истории крестоносного предприятия.

577. Речь идет об экс-императоре Алексее III. Сообщение хрониста не означает, однако, что Алексей III попал в руки маркиза вблизи Салоник, ни того, что экс-император находился у маркиза уже ко времени его прибытия к Салоникам, ни того, что он тотчас отослал его на Запад. Алексей III, покинув Месинополь (§ 274), действительно укрылся в Салониках, потом (очевидно, с приближением отряда Бодуэна — см. § 279) — в Ларисе, где его дочь Евдокия сочеталась браком со Львом Сгуром (об этом упоминают и Никита Хониат, и по-своему, Георгий Акрополит.). В плен к маркизу Алексей III попал в то время, когда последний осаждал Коринф, а сам экс-василевс искал пути к соединению со своим двоюродным братом Михаилом Эпирским. Бонифаций отослал пленника в Альмирос (залив Воло), потом повез его с собой в Салоники, откуда якобы отправил в Германию (так считает Никита Хониат, возможно, допускающий ошибку), на самом же деле — в Монферрат: такова точка зрения не только Виллардуэна, но и анонимного автора из Гаэты (последний сам видел Алексея III с его женой и сыном в Гаэте), а также продолжателя генуэзской хроники Каффаро ди Каскифелоне, согласно сообщению которого, бывший василевс был отвезен из Салоник в Геную на галере, находившейся под командованием Энрико де Карлеандино, и под охраной бонифациева сына Гилельма доставлен в этот порт. Впоследствии, судя по отрывочным и неясным сведениям того же Анонима Гаэтанского, равно как и Альбрика де Труафонтэна и Георгия Акрополита, Алексей III был выкуплен. Снова прибыв в Гаэту (Аноним видел его здесь вторично), он заключил соглашение с султаном Иконийским Ятадимом, пребывавшим тогда в Константинополе, отправился в Азию и был схвачен Феодором Ласкарем, заключившим его в заточение в Никее, где он и умер.

578. 11 ноября 1204 г.

579. То есть к выходу из залива Золотой Рог у г. Абидос.

580. Эрмены — армяне. См. о них § 321.

581. Ср. § 304.

582. Так называет хронист город Филиппополь (современный Пловдив).

583. В 1202 г. Калоян захватил у греков Констанцу и Варну. В начале 1204 г. он обратился к крестоносцам, как о том рассказывает Робер де Клари (гл. LXIV), с предложением помочь им в завоевании Константинополя, потребовав взамен помощи в получении царского венца, но встретил отказ. Возможно, в конце 1204 г. любознательный болгарский царь хотел увидеть прославленного Пьера де Брашэ и действительно встречался с ним (Робер де Клари, гл. CVI): значит, в то время он еще не находился в состоянии войны с крестоносцами. Ситуация переменилась, видимо, после того, как Ренье Тритский подступил к Филиппополю.

Посольство болгарского царя к крестоносцам, упоминаемое Робером де Клари (гл. LXIV), очевидно, может быть отождествлено с тем, о котором сообщает и Никита Хониат. К какому времени относятся переговоры, на которые Калоян намекает в одном из писем к Иннокентию III (см. Деяния Иннокентия III, гл. 108), неизвестно.

584. Рыцарь из Шампани, ставший одним из военачальников Латинской империи.

585. Рыцарь из Фландрии.

586. Французский рыцарь.