Завоевание полюсов

Солнце показалось над горизонтом в последний раз 22 апреля, и началась длинная антарктическая ночь, продолжавшаяся до 24 августа. Китовый залив отличается низкими температурами, и весной температура в среднем держится на 30° Ц., а зимой мороз достигает почти 60 градусов. К счастью для экспедиции, зима миновала благополучно, почти не было снежных бурь, и все путешественники чувствовали себя бодрыми и здоровыми, когда, наконец, над горизонтом снова показалось солнце. Весна окончательно наступила в середине октября, и 20 октября 1911 года отряд из пяти человек, с Амундсеном во главе, с четырьмя санями и 52 собаками, пустился в путь к Южному полюсу.

Дорога сначала была нетрудная, и путешественники проходили от 20 до 30 километров в день, а вечером разбивали на снегу палатку, готовили себе ужин и ложились спать. На своем пути путешественники строили снежные пирамиды, специально для того, чтобы обозначить направление и облегчить себе обратный путь.

Самая утомительная часть пути началась с 85° южной широты, с того места, где ледяная стена соединялась с материком.

«Перед нами, — говорит Амундсен, — возвышалась гористая местность, при чем некоторые вершины достигают почти пяти километров высоты. Эта горная цепь с вершинами, не уступающими Монблану по высоте, и с многочисленными ледниками, образует внешнюю границу антарктического материка. Почва сначала поднималась равномерно, в виде гигантских волн, и в течение двух дней мы двигались вперед без особых затруднений. На третий и четвертый день пришлось уже преодолевать большие трудности. Надо было перейти ледник, отделявший северную часть гор от южной, делать большие обходы из-за широких трещин и взбираться вверх по льду».

Достигнув высоты в 5.600 метров над уровнем моря, путешественники остановились на ночлег. Ночью разыгралась снежная буря, так что пришлось прервать путешествие на четыре дня. Однако, отважным исследователям надоело ждать на одном месте, и решено было с общего согласия выступить вперед, несмотря на дурную погоду.

«Все стали весело собираться в поход и с шутками и смехом укладывали вещи, — говорит Амундсен. — Между тем, почти невозможно было держать глаза открытыми, и тончайшая снежная пыль проникала всюду. Временами мы испытывали такое чувство, как будто совсем ослепли. Палатка совершенно обледенела и покрылась снегом, так что пришлось снимать ее с большой осторожностью и сбивать с нее лед и снег. Собакам не очень-то хотелось отправляться, и пришлось не мало повозиться, чтобы запрячь их и заставить идти. Из 52 собак решено было оставить только 18, остальных же убить ради экономии корма, который исчезал очень быстро.

Идти было очень трудно, надо было следить и поддерживать сани, чтобы они не опрокинулись на высоких сугробах, также и мы сами с трудом держались на ногах. Дорога была чрезвычайно плохая, и временами казалось, что ноги вязнут в зыбучем песке. Но, наконец, сугробы стали ниже и, в конце концов, исчезли совсем, так что почва сделалась почти ровная, и даже казалось, будто она несколько понижается».

Непогода продолжалась, и к метели присоединился кроме того град, что было особенно неприятно, но Амундсен был встревожен тем обстоятельством, что собаки вдруг быстро побежали. Очевидно, понижение почвы увеличивалось, что, по мнению Амундсена, не должно было быть на такой высоте плоскогорья. «Если будет так продолжаться, то придется остановиться и разбить тут лагерь, чтобы осмотреться, — решил Амундсен. — Было бы безумием в этой совершенно неизвестной области слепо мчаться вниз. Ведь можно было таким образом свалиться в пропасть, даже не успев оглянуться!».

Действительно, так и пришлось поступить и остановиться почти на самом краю крутого обрыва. Что было внизу — разглядеть было невозможно при такой погоде. Путешественники вытоптали в снегу площадку и разбили палатку. В этот день прошли всего 19 километров, но все же достигли 86°. Дальше идти было нельзя в такую метель, и надо было ждать, пока погода прояснится. Путешественники залезли в палатку и улеглись, но в три часа лучи солнца вдруг пронизали тучи, и путешественники моментально были на ногах. Но все-таки они не могли разглядеть окружающей местности. Солнце имело вид большого желтого диска, и его лучи еще не могли рассеять тумана.

«Очень неприятно было вылезать из теплых спальных мешков и стоять на холоде, ожидая, когда просветлеет, — говорит Амундсен, — но мы знали, что это наступает иногда внезапно. И действительно, так было теперь: внезапно стало светло, и мы увидали, что стоим на вершине хребта, который довольно круто спускается вниз. Там мы увидали обширную долину. Подробно мы ничего не могли рассмотреть, кроме ближайших окрестностей, но все-таки решили начать спускаться с той стороны, которая казалась нам менее крутой.