Завоевание Средней Азии в хрониках российской армии

Потом уже, в XIX-начале ХХвв. русскими военными историками, некоторыми, будет муссироваться версия о вменяемости начальника отряда в момент отдачи этого, поистине сумасшедшего приказа. Действительно, подобный приказ может отдать или изменник, или дурак от природы, или внезапно им ставший. Ну, первых два предположения можно отмести сразу. Бекович первым и поплатился своей головой за своё решение. Дурака же царь Пётр на такую должность бы не поставил и подобное дело не поручил. В людях Пётр Алексеевич всё же разбирался, по крайней мере, в той степени, чтобы отличить умного от не очень. Да и проект насчёт Персии Бекович выдал отличный, по сути дела стал автором войны России с Персией в 1722г., так что дураком он не был. А вот внезапное лёгкое помешательство! Говорят, или перед самым началом похода, или вовремя его (тогда непонятно как Бекович об этом узнал?), у него в море во время купания утонула жена с двумя дочерьми, и на этой почве у него началось некоторое помрачение рассудка. (1,с.7–9). Так или не так, однако, действительно, на последнем этапе всего этого предприятия, Бековичем было совершено несколько малообъяснимых действий (об этом чуть ниже). Ну, а последний его приказ Франкенбергу заставляет просто насторожиться и, по крайней мере, не с ходу отбрасывать версию о его невменяемости в тот момент. Трижды! Франкенберг не подчинился приказу Бековича о разделении отряда. Любой, даже дурак, на месте Бековича задумался, почему бы это? Вместе с майором он проделал двухмесячный марш по пескам, только что выдержал с ним трёхдневный бой со много превосходящим их противником, и тут трижды подряд неповиновение. Значит, ему есть причины. Мало-мальски здраво смыслящий человек, даже самодур, а Бекович им не был, наверное, сначала бы разобрался в этом. Нет, Бекович отдаёт последний, 4й приказ, уже в категоричной форме, угрожая судом. Очень похоже на внезапный приступ помрачения рассудка. Или может быть другое, может его перед этим опоили чем-нибудь, кукнаром, например, на азиатском востоке в этом толк знают, а на Кавказе, откуда Бекович был родом, тогда он не был известен. Ну, в общем, что случилось, то случилось. Русские были разъединены на несколько мелких отрядов и реальной силы в массе окружавших их хивинцев уже не представляли. Началось их избиение.

На Руси после этого долго в ходу была поговорка – «Погиб как Бекович». Его и нескольких офицеров зарезали на глазах у хана, затем уже мёртвым отсекли головы. Большую часть отряда постигла такая же участь. Оставшиеся в живых были обращены в рабство. На родину вернулись очень немногие, считанные единицы.

В Хиве началось ликование. Как же, такая блестящая победа! Адарские ворота в Хиве были украшены головами князя Симонова и Экономова, голову же Бековича Шергазыхан послал в подарок бухарскому хану. Тот подарок не принял, отослал обратно, приказав спросить у Шергазы, давно ли тот стал людоедом? (1,с.8).

Так вот закончилась эта экспедиция, однако прежде чем переходить к следующему подразделу этой части главы, следует немного сказать о хивинском войске того времени, данные о нём тогда уже были.

Регулярного войска в Хиве не было. В случае войны хан просто приказывал объявить по базару, что бы в назначенный срок и в определённом месте собрались все записанные в войско, на добрых конях, с оружием и припасами. Сборы бывали обычно длительными. Хан со свитою выступают в степь с ближайшим отрядом, где-нибудь поджидают дней 15, пока собираются остальные. В походное время войска не получают продовольствия. Чаще всего 2 или 3 воина вскладчину покупают верблюда, на который вьючат припасы месяца на полтора. Кто победнее припасы возили на лошади, на которой ехали сами. Съевши всё, жили воровством, резали чужой скот. Лучшие стрелки в походе окружают хана, когда-то их было около тысячи. Хивинцы плохо стреляют, ружья у них плохие, тяжёлые, надо было класть на подставку и воспламенять заряд не курком, а при помощи фитиля. При отряде следовало с десяток орудий – ихняя артиллерия. Снаряды пушек запихивались во внутрь обёрнутыми тряпками. Из таких пушек не попадали в цель даже на расстоянии 100 сажень, рассчитывая только на шум от их пальбы. Артиллерийскую прислугу составляли в основном русские пленники. В одно время начальником хивинской артиллерии был русский крестьянин, захваченный на рыбных промыслах на Каспии, некто Лаврентий. Это было потому, что русские никогда не покидали своих орудий, как это часто случалось с узбеками. Несмотря на то, что к хивинскому войску пристроились подвластные хану кочевники – туркмены, киргизы, каракалпаки – это войско не могло удержать наступление русских, даже во время похода, а выдержать битву и того менее, хотя хивинские ханы могли двинуть в поход от 20 до 25 тысяч всадников, вооружённых саблями и копьями. Хивинцы бросались в битву запальчиво, но если встречали отпор, то обращались в бегство и уже неспособны были повторить атаку. (1,с.16–17).

в) Завершение предприятия. Причины его неудачи