Завоеватель

Феб отказался что-либо менять. Глупо тратить драгоценную капсулу жизни на подобный пустяк. Это всего лишь лицо. Если кого-то не устраивает, как он выглядит, пусть отвернется, а еще лучше проваливает к тхэнку. Он как-нибудь переживет. В крайнем случае притворится, что ему плевать, как делал уже не раз.

Эмоции — тоже уязвимость. Особенно для теламона. Они — черная плесень, поражающая изнутри. Сантиметр за сантиметром та захватывает организм, постепенно и незаметно. Когда опомнишься, будет уже поздно — ты весь прогнил насквозь. Поэтому так важно уничтожать даже крохотные островки плесени, любые ее зачатки.

Лучший друг Феба утверждал, что эмоции сделали его счастливым. Может, и так. Вот только Арей уже не тот, что был прежде. Он изменился, и Феб не уверен, что хочет таких перемен для себя. Поэтому он так тщательно охранял свой покой. Взращивал и культивировал в себе безразличие ко всему и ко всем. Лучше быть черствым эгоистом и засранцем, но жить спокойно, чем болтаться в эмоциональных завихрениях, саморазрушая себя.

Броня Феба была толще бетонной стены. Он был уверен, что ее не пробить. До тех пор, пока не встретился с обжигающим взглядом медовых глаз.

[1] Арей и Рада — главные герои «Захватчика»

6. Он

Самое, тхэнк всех задери, противное, что интуиция промолчала. Та самая интуиция главы безопасности, которая не раз спасала жизнь и ему, и командору, в этот раз отключилась напрочь. Ни единого предупреждения. Все потому, что думал не головой, а членом. Вот и результат.

Вместо того чтобы проанализировать ситуацию, пялился на стройные ноги. Воображал как раздвинет их и поимеет красотку. Как последний дурак повелся на роль беззащитной и нежной куколки. Ресницы эти ее дрожащие, тихий мягкий голос — все играло на образ. В паху аж пульсировало, так хотелось сорвать обертку с этой конфетки и вкусить ее начинку.

…Феб очнулся утром в номере. Один. Голова раскалывалась, словно он пил ночь напролет, но он уже давно не нарушал собственного правила — не больше трех бокалов виски за вечер. Такая смехотворная доза не могла его свалить.

Он сел на кровати, придерживая голову руками. Комната кружилась и двоилась. Прошло минут пять, не меньше, прежде чем очертания предметов перестали расплываться. Что вообще вчера случилось? Он трахнул Златовласку и выставил за дверь? Должен же он помнить хоть что-то!

На прикроватной тумбе стояла бутылка минеральной воды. Феб выпил ее до дна в несколько глотков. Чуть-чуть полегчало. Он вернул пустую бутылку на тумбу, и тут взгляд зацепился за собственную руку. На большом пальце правой руки не было перстня.

Феб застыл. Наверное, секунд десять тупо смотрел на руку. Мысли, которые с пробуждения текли вяло и неторопливо, теперь неслись вскачь. Он никогда не снимает перстень. Никогда! Это вовсе не прихоть. Просто перстень слишком важен, чтобы расставаться с ним хоть на мгновение. Слететь он тоже не мог. Каким бы диким и необузданным ни был сексуальный забег, перстень сидел на пальце как влитой. Его сделали специально по меркам Феба.

Получается, его кто-то снял. Хотя почему кто-то. Он прекрасно знает, кто. Девка с золотыми волосами. Эта сука обокрала его! Тхэнк с ними с деньгами и часами, но перстень — это не просто украшение. В нем скрыта флешка с важной информацией. Там все: коды доступа, планы операций, отчеты по охране и даже последние данные по разработке лекарства от эйфории. Все то, что не вместила память, хранилось на флешке. Феб специально держал ее при себе, чтобы она не попала в чужие руки.

Если кто-то узнает, что флешка исчезла, ему несдобровать. Девку необходимо найти. Причем немедленно. Но действовать надо осторожно, не привлекая внимания. Даже командор не должен знать, что флешка потеряна. Дружба дружбой, но такого прокола он не поймет.

В конце концов, это личное. Удар по самолюбию будь здоров какой силы. Аж корежит всего. Ладно бы с серьезным соперником столкнулся, а то просто баба. Как она вообще его вырубила? Надо это срочно выяснить.

Первым делом Феб посетил подконтрольную теламонам лабораторию и сдал кровь на анализ. Результаты были готовы в течение часа.

— В вашей крови найден нейролептик снотворного действия, — лаборант — молодой теламон — протянул ему отчет по анализу. — Это остаточное содержание. Организм почти вывел препарат, но, судя по всему, доза была приличной. Приняв такую, вы должны были отключиться минимум часа на три.

— На пять, — мрачно поправил его Феб.

Он вырубился на долбанных пять часов. Будь сейчас та девка поблизости, свернул бы ей шею. Хуже всего, что он смутно помнит вечер. Даже не может с уверенностью сказать трахались они или нет. Наверное, да. Ведь он очнулся раздетым в кровати.

— Как эта гадость попадает в организм? — спросил Феб.

— Вариантов масса, — пожал плечами лаборант. — Чаще всего подобные препараты выпускаются в жидком виде. Их можно вколоть или подлить в напиток.

Укола точно не было. Он бы почувствовал. Значит, препарат содержался в еде или напитке.

— Но я не ощутил подозрительного привкуса, — заметил он.