Завоеватель сердец

– Господи Иисусе! – Рауль не знал, то ли плакать ему, то ли смеяться. – Вы это серьезно? Вот, значит, как вы представляете себе любовь?

– Любовь! – Вильгельм, ухватившись за это слово и покрутив его так и эдак, с презрением отбросил. – Она – моя любовь и моя ненависть, – мрачно заявил герцог. – Я даже не могу сказать, что люблю ее. Знаю лишь одно – она должна быть моей. Моей, клянусь распятием, я должен сжимать ее в своих объятиях, если мне придет такая блажь, и впиться поцелуем ей в губы или сломать – да, сломать и причинить боль, ежели мне того захочется. Она соблазняет, искушает, дает мне отпор и бросает вызов моей мужской силе. Господи Иисусе, моя постель холодна вот уже много дней!

Рауль смотрел, как герцог мечется по каюте словно лев в клетке.

– Какие новости от Ланфранка, сеньор?

– Никаких! Он пишет мне, чтобы я набрался терпения и ждал, ждал, ждал! Будь я проклят, но я получу ее, чего бы мне это ни стоило!

– Монсеньор, думаю, архиепископ тоже не отступится. Вы отправили в Рим Ланфранка, но кого мог послать Можер, чтобы нашептывать на другое ухо Папе?

– Пусть Можер позаботится о себе самом! – гневно вскричал герцог. – Полагаю, окажу себе большую услугу, если избавлюсь от этого хитрого лиса! Кого он хочет посадить на мой трон – своего брата Арка или Мишеля, собственного бастарда?

– Кто знает? Но его следует опасаться, монсеньор! До меня уже дошли слухи о возможном отлучении от церкви. И что тогда с вами будет?

– То же самое, что и сейчас, Богом клянусь! – вспылил взбешенный герцог. – Если Можер считает, будто я обойдусь с ним милостиво по причине нашего родства, то он скоро поймет, что ошибается. Господь свидетель, я всегда стараюсь поступать милосердно, но ежели он станет моим врагом, так тому и быть! – Отстегнув с плеч мантию, Вильгельм отшвырнул ее в сторону. – Я надеюсь на Ланфранка, что с церковью он уладит все миром. – Гнев герцога внезапно сменился улыбкой, и стало видно, что внутри у него по-прежнему сидит озорной мальчишка. – Что до всего остального, мой Рауль, то я буду надеяться на себя, и потому мы едем во Фландрию.

– Хорошо сказано, – согласился Рауль. – Значит, я могу побиться об заклад с Фитц-Осберном насчет исхода этого предприятия.