Завоеватель (СИ)

Но о чем он думал, соглашаясь на игру? Он же проиграет — к гадалке не ходи. Да еще меня на кон поставил! Не спросив моего мнения, между прочим. Как будто я вещь.

Я бурлила как закипевшая вода под крышкой в кастрюле. Того и гляди, гнев выплеснется за края. Все-таки хорошо, что у меня нет оружия, не то бы точно кого-нибудь подстрелила. Проклятый атлант фактически преподнес меня Максу на блюдечке! Надеюсь, у Феба есть план, как победить в игре, которую он не знает. Это должен быть чертовски хороший план или мы оба потеряем все.

24. Он

Феб дал по газам еще до того, как Злата закрыла пассажирскую дверь. Та захлопнулась сама, по инерции. Вскоре они уже неслись по улицам, прочь от бара.

— Почему ты не вырубил Макса и его громил? — спросила девушка сердито. — Ты же мог. Я знаю.

— Где бы я потом искал флешку? Вряд ли Макс носит ее при себе. Скорее, спрятал в надежном месте.

— Ты хоть в карты умеешь играть? — поинтересовалась она. — Хотя бы в дурака.

— Даже мастей не знаю, — признался он. — Слышал, что их, кажется, четыре.

Она посмотрела на него как на сумасшедшего, а потом, запрокинув голову, расхохоталась. Это был звонкий, задорный смех, и Феб улыбнулся, чувствуя, как ее веселье передается ему по воздуху точно вирус.

Вдруг Злата резко оборвала смех и заявила серьезным тоном:

— Ты проиграешь. Флешку и меня.

— Нет, — качнул он головой. — Если ты научишь меня играть. У нас целых три дня.

— За три дня из тебя не сделать великого игрока. Хотя, — она задумчиво нахмурилась, — в блефе атлантам нет равных. У вас же эмоциональный диапазон как у камня.

Почему-то ее слова задели. В последние два дня Феб испытал столько эмоций, их оттенков и граней, что начал сомневаться, что он теламон. А Злата обозвала его бесчувственным.

Неужели она ничего не замечает? Не видит, как он смотрит на нее. Почти постоянно. Буквально не сводит глаз. Как любуется каждым движением, как ловит каждое слово. Даже сейчас, за рулем, он то и дело поглядывал в ее сторону. Не мог надолго выпустить из поля зрения. Его словно что-то притягивало к девушке. И с некоторых пор ему это даже нравилось.

— Не опасно оставлять перстень у Макса? — спросила девушка. — Он может догадаться, что это флешка.

— И пускай, — отмахнулся Феб. — На флешке стоит пароль, плюс информация закодирована. Месяца не хватит, чтобы все расшифровать, не то что трех дней.

— Почему у меня ощущение, что для тебя это развлечение? — нахмурилась она.

Феб не ответил. Не признаваться же, что он рад отсрочке. Ведь пока флешка не вернулась, Злата рядом. Неизвестно, когда девушка стала ему важнее, но отрицать очевидное глупо: он готов вовсе отказаться от флешки, если Злата останется с ним навсегда.

— У тебя кровь, — сменила она тему. — На руках и лице.

— Ерунда, просто губа треснула и сбил костяшки, — царапины почти не беспокоили. Он был рад выпавшей возможности размяться.

— Надо обработать. Сверни к парку и встань на аллее.

Видя, что он не спешит подчиняться, Злата сама потянулась к рулю. Ну, что за характер! Непременно надо, чтобы все было по ее. Не желая пререкаться из-за пустяка, Феб припарковался, где она сказала, и поставил машину на ручник. Пусть обработает раны, если ей так хочется.

В это предрассветное время парк пустовал. Бомжи и те разбрелись. Феб и Злата были здесь совершенно одни.

Девушка полезла в бардачок за аптечкой. Хмыкнула, увидев его запас. Фебу частенько доставалось, работа такая. Носить с собой средства первой помощи — жизненная необходимость.

Злата взяла перекись водорода и ватные диски.

— Давай руки, — велела она.

Феб усмехнулся. Похоже, кто-то любит командовать. Ради разнообразия он позволил ей поруководить. В конце концов, это даже интересно: в кои-то веки не управлять, а подчиняться. Примерить новую роль. Все равно они оба знают, что главный — он, а это лишь игра. Очередная.

Злата смочила диск в перекиси и прижала ее к сбитым костяшкам. Феб поморщился. Она повторяла это нехитрое действие снова и снова, пока не обработала обе руки. Не пропустила ни одной царапины. Даже укушенный ею же палец не забыла.

Забавно было наблюдать за девушкой. Она выглядела как хирург на ответственной операции. Одно неверное движение и пациент погибнет. Феб посмеивался про себя, но против заботы не возражал. На самом деле, приятно, что она так о нем печется. Аж в груди шевельнулось что-то теплое, похожее на нежность.

Девушка склонилась над его руками, распущенные волосы то и дело падали вперед, и она нервно убирала их за уши. Фебу хотелось остановить ее. Ему нравилось, когда шелковистые пряди скользят по его запястьям. Возбуждающее ощущение. Как во время прелюдии перышком водить по коже.

— Готово, — она выпрямилась. — Теперь дай посмотрю лицо.

Он послушно повернулся к ней. Колени уперлись в коробку передач. Неудобно. Но подчиняться так подчиняться. Игра интересна, пока соблюдаются правила.

— Лечение не потерпит до квартиры? — спросил он. — Это всего лишь разбитая губа. Вряд ли я стану еще уродливее.