Читаем Завтра 3.0. Трансакционные издержки и экономика совместного использования полностью

Из этого краткого, но систематичного описания у Ридли можно выделить три ключевые идеи:

(1) Специализация представляет собой своего рода совместное использование в том смысле, что мы зависим друг от друга. Однако в этом случае мы владеем не человеком в целом или фабрикой, а совместно используем специальные знания или услуги в том объеме, в котором они нам необходимы. В одной из дальних стран рабочий производственной линии за 1,7 секунды производит операцию (с очень низкими издержками) над моими новыми туфлями, затем – над вашими и т. д. Совместное использование знаний этого человека и фабричного оборудования обходится нам очень дешево.

(2) Сам факт существования фабрики отражает особый вид специализации, который называют «разделение труда». Это специализированное совместное потребление продуцирует «рог изобилия» Ридли – гигантское увеличение количества и разнообразия доступных нам продуктов.

(3) Очевидно, что специализация может быть достигнута и в «командной», или организованной государством, иерархии. Но все преимущества совместного использования могут быть получены только в условиях обмена. Дело в том, что для выбора направлений использования ресурсов решающее значение имеют ценовые сигналы, а для определения того, какие из новых продуктов будут выпускаться и дальше, а какие необходимо снять с производства, – сигналы, подаваемые прибылью (мы еще вернемся к обсуждению этого вопроса). В командных иерархиях не существует сколько-нибудь эффективного способа определения ошибочных команд, так как люди просто делают то, что им говорят.

Итак, мы ввели понятие добровольного обмена и показали, почему он является разновидностью совместного использования посредством специализации и разделения труда. Давайте вернемся к первым двум великим экономическим революциям, чтобы составить более полное представление о важности рассматриваемых нами понятий.

Первая великая экономическая революция – неолитическая

Примерно 12 тыс. лет назад, в самом начале эпохи голоцена, люди одомашнили некоторые полезные растения и несколько видов животных[23]. Отчасти это могло вызвать, отчасти само могло быть вызвано одновременным переходом от кочевой охоты и собирательства к относительно оседлому сельскому хозяйству. Возделывание близлежащего поля, огораживание его части для выпаса домашнего скота, а затем строительство надежного укрытия и оседлая жизнь могут показаться довольно простым делом, но в действительности это изменило все.

Оглядываясь из XXI в. назад, мы называем это время эпохой голоцена и думаем в первую очередь о происходившей в то время трансформации. Но жившие тогда люди называли ее «ныне». Почему после десятков тысяч лет скитаний в небольших группах люди коренным образом изменили свой образ жизни? Почему они начали расчищать поля, строить постоянные жилища и укрепления? В этот революционный период им пришлось пережить немало мучений. Зачем? Почему они пошли на это?

С тех пор как люди стали людьми, они живут группами. Когда человечество в своем развитии находилось на стадии охоты и собирательства, эти группы состояли из членов одной семьи или рода из нескольких родственных семей численностью 50–150 человек и не более[24].

Учитывая узкие возможности специализации и ограниченную экономию от масштаба в военной организации, выгоды существования более крупных групп были совсем невелики. Между группами часто возникали конфликты, но по современным стандартам они не были ни крупномасштабными, ни в особой степени насильственными (Fry, Söderberg, 2013). Это объяснялось не благородством дикарей, но всеобщей бедностью: зачем сражаться, если нечего взять?[25]

В результате перехода к оседлому сельскому хозяйству люди столкнулись с насилием, так как оказались в зависимости от тех, кто специализировался на защите их урожая (по крайней мере до тех пор, пока он не будет собран). Джаред Даймонд ничуть не шутил, называя этот переход «худшей ошибкой в истории человечества» (Diamond, 1987, р. 64)[26]. Вас ничего не удивляет? Если неолитическая революция была настолько плоха, (1) почему люди приняли происходившие изменения и (2) почему эволюционные силы не выбрали другой образ жизни, при котором кочевники вытеснили бы земледельцев?

Ответ таков: описанный выше ход мыслей об экономических революциях ошибочен. Уровень жизни отдельных людей и правда резко упал: снизилась продолжительность жизни, уменьшился рост, кости стали более хрупкими, ухудшилось питание (разнообразие и калорийность). Люди эпохи неолита страдали от инфекционных заболеваний, вызванных проживанием на одном месте, а также рядом с одомашненными животными и собственными экскрементами. С хозяйственной стороны все было еще хуже. Впервые у людей появились «рабочие места». им приходилось работать гораздо дольше, чем прежде; работа стала более однообразной, а возможность распоряжаться свободным временем почти исчезла. Будь на то их воля, никто из людей не согласился бы на этот переход.

Перейти на страницу:

Все книги серии Экономическая теория

Зомби-экономика
Зомби-экономика

В книге известного австралийского экономиста Джона Куиггина предлагается критический анализ системы экономических и политических идей («великое смягчение», гипотеза эффективного рынка, теория динамического стохастического общего равновесия, «обогащение сверху вниз» и приватизация), сложившейся в последние три десятилетия и сыгравшей, по мнению автора, определяющую роль в наступлении недавней Великой рецессии. Куиггин показывает, что, несмотря на теоретическое и практическое опровержение этих идей, они будут сохранять доминирующее положение в экономической науке и экономической политике до тех пор, пока не сформируется комплекс убедительных альтернативных идей.Написанная доступным языком, эта провокационная книга представляет интерес не только для экономистов и политологов, но и для широкого круга читателей.

Джон Куиггин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Институты и путь к современной экономике
Институты и путь к современной экономике

Принято считать, что существующие различия в экономике, политике и обществе отражают влияние различных институтов. Но среди экономистов, политологов и социологов нет единого мнения о том, что представляют собой институты, какие силы влияют на их сохранение и изменение и как мы можем повлиять на институциональное развитие. Эта междисциплинарная книга предлагает понятие институтов, которое объединяет внешне противоположные направления институционального анализа в социальных науках. В ней используется единый подход к изучению происхождения и сохранения институтов, их изменения и влияния предшествующих институтов на последующие.Достоинства этого подхода демонстрируются при помощи сравнительных исследований институтов в средневековом европейском и мусульманском мире. Этот сравнительный анализ институциональных оснований рынков и государств и их динамики также способствует пониманию функционирования современных экономик. Он показывает своеобразие европейских институтов и объясняет, как и почему они привели к возникновению современной экономики, поддерживая обезличенный обмен, эффективные государства и использование знаний.

Авнер Грейф

Обществознание, социология
ВВП. Краткая история, рассказанная с пиететом
ВВП. Краткая история, рассказанная с пиететом

Известный британский экономист Дайана Койл прослеживает историю искусственного, абстрактного, сложного, но важнейшего статистического показателя – ВВП – от его предшественников в XVIII–XIX вв. до его изобретения в 1940-х годах, послевоенного «золотого века» и сегодняшнего дня. Читатель узнает, зачем был изобретен этот стандартный инструмент измерения величины экономики, как он менялся на протяжении десятилетий и каковы его сильные и слабые стороны. В книге объясняется, почему даже самые незначительные изменения в ВВП могут определять исход выборов и влиять на важные политические решения. В заключительной главе автор убедительно показывает, что ВВП был хорошим показателем для экономики XX в., но становится все менее подходящим для экономики XXI в., в которой определяющую роль играют инновации, услуги и нематериальные блага.

Диана Койл

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

Сталин. Человек, который спас капитализм
Сталин. Человек, который спас капитализм

Заголовок глубокого и блестящего исследования Льюиса Каштана, звучащий несколько провокационно, может заставить подозревать автора в стремлении привлечь внимание читателя любой ценой. Однако в действительности автор отнюдь не склонен к дешевым спецэффектам — для него несомненна роль Сталина как важнейшего фактора усиления и широкого распространения рыночной экономики. Деятельность знаменитого диктатора, считает он, навсегда изменила формы капитализма и методы их реализации, что в свою очередь привело к невероятному и невиданному процветанию США и части остального мира. В своей книге Льюис Каплан показывает механизмы политических и экономических решений руководства США во второй половине XX века. Пружинами, приводящими в действие американскую государственную машину, оказываются ответы на поступки Иосифа Сталина. Как следует из рассуждений Каплана, даже после смерти Сталина США продолжали бороться с тем образом будущего, который родился у него в голове. В качестве главной движущей силы истории автор рассматривает экономические интересы целых стран и отдельных людей — сливаясь и пересекаясь между собой, они создают течения и водовороты глобальной политики.

Льюис Е. Каплан

Экономика / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Пре$тупный интернационал в центре Европы
Пре$тупный интернационал в центре Европы

Эта книга о том, как устроен современный мир, как мировая верхушка, низовым и внелегальным сегментом которой являются операторы мировой криминальной системы (связь обеспечивают спецслужбы и некоторые семьи нижней и средней частей мировых верхов), управляет историческим процессом.На примере частично признанного государства — Республики Косово — вскрыта природа государства-бандита, убедительно показано, как неразрывно связаны политико-экономические интересы и цели западных политиков, военных, банкиров, руководителей СМИ и албанских криминальных структур, как совместно они пытаются перекраивать не только современный мир — его экономику и географию, но и историю.Противостояние процессам криминализации, футуроархаизации и нравственного разложения, которые активно поддерживаются Западом и направлены в том числе и против России, невозможно без знания истинной природы современного мира. Эта книга формирует такое знание, позволяет разобраться и понять: кто — друг, а кто — враг.

Елена Георгиевна Пономарёва

Экономика