Завтра будет завтра

Кэролайн все же нашла выход из положения: черное строгое платье она украсила легкомысленной брошью, которая принадлежала ее матери. Радужные крылья стрекозы были сделаны из мелких полудрагоценных камней. Кэролайн помнила, как красиво переливаются эти камни в неровном свете свечей. Ее мама надевала эту брошь на последнее Рождество, которое они встречали вместе. Кэролайн казалось правильным, что в этот вечер брошь матери будет на ее груди, как раз у сердца.

Бросив последний взгляд в зеркало, Кэролайн осталась довольна своим отражением. Несмотря на бледную кожу, ей шел черный цвет, а ее чудесные волосы красиво струились по спине и рождавшимися в них от света бликами могли соперничать с камнями в крыльях стрекозы.

Да, сегодня она была определенно хороша. Как жаль, что отец не может ее увидеть такой!

Кэролайн повернулась и подошла к большому, в рост, портрету, где ее отец и мать в свадебных нарядах стояли рука об руку. Этот портрет Дэйв Сотбери заказал сразу же после смерти жены и часто, когда Кэролайн не было дома, часами стоял перед ним, в который раз перебирая воспоминания, оставшиеся только у него.

Вот, папочка, подумала Кэролайн, всматриваясь в искусно выписанное лицо отца, все получается так, как ты хотел. Я останусь в Ноттингеме, буду заниматься клиникой, выйду замуж за хорошего человека и рожу тебе внуков.

Кэролайн улыбнулась портрету отца и покачала головой. Еще не состоялось ее первое свидание со Стенли, а она уже так далеко зашла в своих мечтах!

– Ты рад? – тихо спросила она, прикасаясь подушечками тонких пальцев к руке отца на портрете.

В дверь позвонили. Кэролайн бросилась открывать. Она не видела, как последний солнечный луч исчез из комнаты, и портрет Дейва Сотбери приобрел несвойственную его оригиналу мрачность.

– Ну как все прошло? – В глазах Эрики горел неподдельный интерес.

Кэролайн лишь пожала плечами. Ей на самом деле нечего было ответить. Может быть, сказать, что этим вечером она была как во сне? И, как часто бывает даже с самыми интересными снами, она почти ничего не помнила.

– Ты улыбаешься, как кот, заметивший бесхозную миску сметаны, – немного обиженно заявила Эрика. – Давай, Кэролайн, мне же интересно. А если не хочешь рассказывать, не спрашивай меня больше ни о чем!

– Я почти ничего не помню, – призналась Кэролайн.

Она прикрыла глаза, пытаясь восстановить в памяти хоть что-то. Теплый ветерок ласкал ее нежную кожу и играл легкими шелковистыми прядями.

Летним погожим днем они сидели в уличном кафе и пили замечательный крепкий кофе. Утром Кэролайн встала как обычно в половине восьмого, но лишь когда в половине девятого вместо того, чтобы приехать за ней, Дэвид позвонил и, смеясь, сообщил, что их обоих нужно лечить, она вспомнила, что вчера была пятница, и, значит, сегодня можно отсыпаться.

Но ложиться обратно в постель Кэролайн уже не хотелось, поэтому она позвонила Эрике и назначила ей встречу. Конечно же Кэролайн утром сходила на могилу отца, чтобы поблагодарить его за мудрый совет. Она не стала ничего рассказывать, боясь потревожить то новое и хрупкое чувство, что расцветало в ее душе, подобно цветку.

Кэролайн плохо помнила, о чем они говорили со Стенли, что ели и какая музыка играла. В ее памяти ярко сохранились лишь некоторые моменты. Вот Стенли восхищенно смотрит на нее, и в его зеленоватых глазах Кэролайн отчетливо читает обожание. А на следующей картинке они танцуют под какую-то старую, почти забытую мелодию. Может быть, это был Барри Манилоу, а может быть и Кристофер Кросс, Кэролайн это было совершенно безразлично. Она помнила лишь уверенные прикосновения крепких рук Стенли, его умопомрачительный запах и мягкий голос, из-за которых ей хотелось бежать за ним на край света.

Временами Кэролайн казалось, что она сходит с ума. Сердце ее замирало, как бывает, когда качели устремляются с самой верхней точки к земле. И в следующий же миг один ласковый взгляд Стенли возносил ее обратно на небеса.

Кэролайн открыла глаза, улыбнулась и уверенно сказала:

– Это было просто чудесно.

– Очень красочное и подробное описание! – фыркнула Эрика. – Куда вы ходили?

– Не помню. – Кэролайн пожала плечами. – Разве это имеет какое-то значение?

– А что тогда для тебя имеет значение?

– Если бы ты только знала, как он смотрел на меня, как прикасался ко мне, каким голосом говорил!.. – Кэролайн закатила глаза и мечтательно улыбнулась.

– Понятно. – Эрика тяжело вздохнула. – От тебя невозможно добиться толку!

– О том, где мы были и что ели, ты можешь расспросить Стенли, ведь вы друзья, – посоветовала Кэролайн.

– Ну не до такой же степени, чтобы я выпытывала у него подробности этого свидания. В конце концов, он мой босс.

– Я ведь тоже твой босс, но ты не стесняешься вытягивать из меня малейшие детали.

– Малейшие детали! – Эрика возмущенно фыркнула. – Да ты мне еще ни одного конкретного слова не сказала! Одни сплошные эмоции. Да и те тяжело поддаются анализу.

– Есть кое-что, что не нуждается в анализе.

– Например? – поинтересовалась Эрика.

– Например, чувства людей друг к другу.