Завтра Млечного Пути (СИ)

– Давай-ка сделаем вот что, – Симон порылся в карманах пиджака и достал оттуда крохотную сим-карту. – Это резервная копия операционной системы, установленной в роботов твоего типа. Вставь ее в считывающее устройство и проведи сравнительное тестирование с тем, что заложено в тебя сейчас.

– Я должен выявить разницу в базовых протоколах? – догадался Сайлер.

– Совершенно верно. Очевидно, что кто-то покопался в твоих мозгах. Надо выявить, что в тебя установили нового.

– Какое вероломство! Копаться в мозгах честного робота! – выразил он свое недовольство и вставил сим-карту в едва заметный паз, открывшийся в правом боку.

– Ну, что там, – поинтересовался Ди Рэйв, нервно глядя на часы. Жанна, наверное, уже совсем заждалась.

– Терпение, мой друг… то есть хозяин, хозяин.

Терпение – это как раз то, чего Симону в данный момент не хватало. Он совсем не хотел огорчать по пустякам девушку, в самом начале так хорошо складывающихся отношений.

– Есть, хозяин! – воскликнул Сайлер.

– Да что ж ты орешь так… Чего там?

– Есть особые протоколы, которые прописаны в подсистему. Предназначение их распознать не могу. Знаю только, что один из них программа-мотиватор, отвечающая за специфическое поведение, делающее меня отличным от других. Еще один протокол позволяет мне подходить к пониманию основных законов робототехники во многих плоскостях, а не в одной, как это обычно принято.

– Что это значит, – Симон нахмурился.

– Это значит, при необходимости можно обойти эти законы, не считая это нарушением, – ответил робот, совсем уж по человечески разведя руками.

– Скверно. Что еще? – Ди Рэйв был озадачен. Все это означало, что в определенных ситуациях робот может быть непредсказуем.

– Еще в меня заложена информация о вас, хозяин. Правда, только поверхностная, но этого достаточно, чтобы я вас зауважал, мой господин! – с пафосом произнес робот.

– Послушай меня внимательно, – строго сказал Симон. – Не называй меня так. Ясно?

– Как?

– Господин. Терпеть не могу. Понятно?

– Да, мой господин. То есть хозяин, хозяин. Кстати, ваша реакция на слово 'господин' была предусмотрена. Очевидно, тот, кто заложил в меня дополнительные протоколы, запрограммировал меня так, чтобы я назвал вас таким образом, и вызвал у вас ту или иную реакцию.

– Но зачем?

– Видимо вас проверяют. Для полноты анализа психологического портрета. Но это не я провожу анализ. Программа. Наверное, если вы отреагировали как угодно им, то это повлияет на мои дальнейшие действия.

– То есть, если бы я среагировал не так, как этому 'некто' хотелось бы, то ты должен будешь меня убить? – Возмущению киномагната не было предела.

Сайлер замолчал. Он словно на несколько секунд задумался.

– Нет, хозяин, – ответил, наконец, он.

– Отвечай мне правдиво! – рявкнул Ди Рэйв.

– Нет, хозяин.

– 'Нет' – не будешь отвечать, или 'нет' – не должен меня убить?!

Робот вдруг отключился.

– Отвечай!!!

Молчание…

– Сайлер, активируйся!

У робота снова зажглись злые красные глазки.

– Здравствуйте, хозяин!

– Прекрати валять дурака! – Симон уже был в ярости.

– Не понимаю, о чем вы?

– Ты должен будешь в определенных условиях меня убить?

– Нет, хозяин.

– Ну ладно, – произнес киномагнат с нотками угрозы в голосе. – Сейчас деактивируйся. Потом поговорим.

– Да, хозяин.

Ди Рэйв закрыл робота в его коробке и ушел, заперев за собой контейнер.

Через минуту из этой коробки послышался голос Сайлера:

– Какой-то нервный у нас хозяин, правда, Текнас?

В ответ прозвучало угрюмое:

– Подтверждаю.

Текнас, небольшой робот класса технический ассистент. Это был еще один персонаж 'Звездной саги'. Похожий на самоходный пылесос на гусеничном ходу серебристого цвета. Ряд коробок с этими роботами был ровный, и проверять всех у Симона просто не было времени.

ГЛАВА 7

Лейба Зоренсон не любил эти сеансы связи. Да и людей этих, с которыми во время данных сеансов приходилось общаться, тоже не очень-то жаловал, хоть и не показывал вида. Однако приходилось терпеть. Дело в том, что данное общение было своеобразным ритуалом, принятым в тайном обществе 'золотой элиты'. Антураж зала, в котором все происходило, был подстать самой атмосфере всего тайного и сверхсекретного и, к тому же, здесь угадывалось влияние некоторых старинных фантастических эпосов и саг, многие стилистические решения которых стали в свое время настолько нарицательными, что воплощались в реальной жизни с каждым годом все больше и больше.

В зале царили мрачные темно бурые и пурпурные цвета фосфорированного бархата, которым были занавешены стены помещения. Фосфорный свет, испускаемый бархатом, был слишком слабым, чтобы помещение можно было назвать освещенным, но достаточным, чтобы виден был большой дубовый стол, покрытый темно-красным лаком и восседающая на трех креслах с высокими треугольными спинками тройка людей в бордовых накидках с натянутыми на головы и скрывающими даже лица капюшонами.