Завтра молит о пощаде

— Пока у бабушки. Но та уже звонила мне и просила забрать девочку к себе. Насовсем, представляешь? Я не могу решиться на такой шаг, ведь я представления не имею как ладить с детьми. А тут нужно будет оформить опекунство и фактически заменить ей мать.

— А муж, родственники? Где все?

— Хороший вопрос. Хотела бы я знать на него ответы. Боюсь, что кроме меня у неё уже никого не осталось. Мать больна, еле передвигается, а муж сестры и вся его родня девочку с роду не видели. Тут без вариантов.

Наташа держала её за руку, стараясь всем видом показать своё участие.

— Я не имею морального права что-то тебе советовать, — грустно сказала она. — Но если хочешь знать моё мнение, то я считаю, в девочке течёт та же кровь, что и в тебе. Она ведь не виновата в том, что вы с сестрой не общаетесь. Она просто маленькая девочка, которая внезапно лишилась матери. Тот выбор, который ты сделаешь, останется с тобой до конца твоих дней, вне зависимости от того, что ты выберешь. Так что хорошо подумай, всё взвесь прежде чем принимать решение. Обычно на такое требуется время.

— Если честно, то я просто не готова взять на себя такую ответственность, — призналась Мария, и на глазах у неё проступили слёзы. — Никогда не думала, что придётся выбирать такое. Мне страшно. Как несправедлив мир.

— Сколько девочке лет?

— Десять, наверное. Я не уверена. Говорю же, мы долгое время не общались.

— Что ж, возможно, пришло время всё исправить.

— Я выслала им денег, но этого оказалось недостаточно, — продолжала Мария, время от времени всхлипывая от волнения. — Они твёрдо решили отдать её мне. Я уже несколько дней тяну с ответом, но вечно так продолжаться не может.

Наташа взяла её лицо в свои ладони и пристально взглянула ей в глаза. Сейчас она чувствовала себя старше подруги, а та была похожа на чуткого подростка, запутавшегося в хитросплетениях взрослой жизни.

— Возьми себя в руки, Мария. Это всего лишь десятилетняя девочка. Не хочешь брать над ней опеку, никто тебя не заставит. Но съездить к ним и предложить помощь будет весьма кстати. Тем более навестить маму. Уверена, вместе вы найдёте выход.

На этот раз женщина промолчала, положив голову на плечо подруги. В этот момент она не думала о выдуманной племяннице, которая якобы нуждалась в новой матери. Всё это было фикцией, придумкой, созданной ею для того, чтобы эмоционально приблизить к себе Наташу. И вот они сидели в обнимку, каждая думая о своём. Девушка испытывала искреннее сострадание, вникнув в историю про инсульт и немощную старушку мать. Мария же напротив, была одержима желанием примкнуть к губам Наташи и сорвать с неё халат, за которым скрывалось голое тело молодой девушки. Желание было настолько сильным, что она всерьёз подумывала приласкать подругу. Если бы на её месте был мужчина, то она бы не сомневалась. Узнать бы, о чём она сейчас думает.

— Как хорошо, что я могу с кем-то это обсудить, — печально промолвила она, безукоризненно разыгрывая роль бедной овечки. — Извини, что именно тебе пришлось выслушивать о моих проблемах.

— Пустяки. Мне нравится твоё общество.

— И мне твоё. С тобой я чувствую себя комфортно. Ты меня так понимаешь.

В этот момент руки Марии сомкнулись на её бёдрах, отчего девушке внезапно стало неуютно. Ей показалось, что их объятия вот-вот могут выйти за рамки дружеских. Впрочем, это могло просто казаться. Видимо, она пересмотрела женского порно и теперь в голову лезли всякие неприличные мысли. Перед глазами по-прежнему стояла картина лесбийской оргии на пляже, от которой она тащилась всего пару минут назад. Она не заметила, как щека Марии прижалась к её щеке. «Ну всё, пора высвободиться», — подумала она, отгоняя странные чувства.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — внезапно спросила она, оторвавшись наконец от мёртвой хватки Марии.

— Ещё только восемь часов утра, но я бы не прочь промочить горло, — пожала плечами подруга, убирая еле проступившие слёзы.

— Я думаю, чуть-чуть не помешает, — вскакивая, сказала Наташа. — Правда, у меня есть только бальзам. Вчера на акции купила. Будешь?

Мария утвердительно кивнула.

— Бальзам, так бальзам. Лишь бы в нём были градусы.

— О, градусы там есть. Я обычно его в чай добавляю, но можно и так. Вкус как у хорошего коньяка.

— Только ты себе налей тоже, — сказала Мария. — Не могу пить в одиночку.

— Я сейчас, — кинула Наташа и скрылась в коридоре.

Женщина прикусила губу и с силой сжала кулаки. Её трясло от упущенной возможности соблазнить девушку. Только что они сидели в объятиях друг друга, готовые придаться нежным ласкам, как вдруг всё сорвалось. То ли ей не хватило смелости, то ли Наташа ещё не была на это готова, гадать не приходилось. Возможно, они обе хотели одного и того же, а может и нет. Если бы она могла только знать о чём думает соседка, то всё можно было упростить, минуя бестолковые разговоры. Но знать этого Мария не могла, а значит не могла себе позволить совершить ошибку, после которой игра будет вчистую проиграна.

Принеся тёмную жидкость в двух рюмках, Наташа передала одну Марии и слегка пригубила вторую.

— Крепкий, — сказала она, облизывая губы.