Завтра наступит вечность

Какое такое у него дело? Честно говоря, единственным местом, куда я сейчас слетал бы с охотой, был камбуз. Поесть – дело десятое, я не был очень уж голоден, но сегодня по камбузу дежурила Надя, и с ней я поболтал бы с удовольствием. Просто так, ни о чем. Например, подколол бы ее в очередной раз насчет ее вечной возни с нелепой куклой Аграфеной (которая наверняка обретается там же, где ее хозяйка) и, надо думать, нарвался бы на встречную подколку. Люблю такие разговоры. Да и сама Надя очень даже ничего, поглядеть на нее приятно…

Естественно, Стерляжий повел меня не на камбуз. Я и не надеялся. Да и о чем мне говорить с Надей при Стерляжем? О непонятных капризах в работе термостата?

«Гриф» был всегда повернут к Земле одной стороной, и я, хоть Земли не видел, прекрасно понимал, где «верх», а где «низ». Стерляжий ловко и экономно пробирался «наверх». Я запыхался, поспевая за ним и совершая массу ненужных телодвижений. По словам Нади, настоящая сноровка в невесомости возникает у человека не ранее чем через две-три недели. То-то и оно, что недели, а не дня.

Очень скоро пошли отсеки, где я еще не бывал. Большинство модулей имело стандартные размеры, и я, помнится, еще в первый день моего пребывания на «Грифе» прикидывал, как их доставляли на орбиту – лифтом на внешней подвеске, потому что внутрь кабины такой модуль ну никак не влезет, – или присобачив приемник энергошнура к самому модулю? Оказалось, что и так, и этак.

Одно радовало: модули были состыкованы компактно, и станция не уподоблялась растянутой в пространстве гирлянде сосисок. Пусть конфигурация на первый взгляд выглядела несуразно, на уровне футуристического бреда начала прошлого века – все равно лучше так, чем прямые стометровки. И как графья ухитрялись жить и не тужить в анфиладах? Противно же! И сквозняки.

Оп! А ведь в этом помещении я, кажется, уже бывал… Хотя нет, оно все-таки другое. Хотя и однотипное.

Внешний шлюз.

А вот и знакомый цилиндр кабины лифта. Висит в захватах.

В шлюзе, повернутом в сторону от Земли.

Значит, лунный?

Конечно. Тот самый, о котором говорила Надя. Вышедший из строя. И похоже, мне придется его ремонтировать.

Хотел бы я знать – как?

Как чинить то, что работает неизвестно на каком принципе, неизвестно из чего собрано и к тому же собрано не людьми? Да, может, оно вообще никем не собрано, а само выросло? Найди в джунглях дикаря каменного века, дай ему чинить телевизор, если ты совсем сошел с ума… Починит? Скорее, огреет каменным топором, ну, в лучшем случае, покамлает над ним немного, наевшись древесных поганок, в бубен постучит, попытается вызвать духов, ответственных за непонятный колдовской ящик…

Быть может, телевизор от удивления и заработает. Всякие бывают чудеса.

Вот Стерляжий, уверившийся в том, что с техникой я лажу, и вызвал меня – камлать. Как самого продвинутого колдуна в дикарском племени.

Но дикарь с кольцом в носу все-таки человек. Ему наша техника куда ближе, чем человеку – нечеловеческое.

Кстати, где оно?

И тут я ЕГО увидел. Сам. Прежде чем Стерляжий ткнул пальцем под полированный раструб энергоприемника кабины, похожий на ракетную дюзу, мой взгляд уже был там. Где же еще и помещаться генератору энергошнура, как не на дне шахты? А вот и ограничители-упоры – грубые, мощные гидравлические цилиндры, способные, видимо, в случае аварии погасить инерцию кабины и не дать ей растереть генератор по металлу…

Вот именно – растереть, а не сокрушить с хрустом, как любую земную железяку. Потому что ЭТО не было механизмом в человеческом понимании. Пожалуй, ОНО было живым.

Полуметровый буро-коричневый шар. Видимо, твердый, но… Так мог бы выглядеть броненосец или панголин, свернувшийся в клубок. Под твердой броней – мягкая, живая плоть.

Наивно и жалко смотрелись присоски; провода от них свивались в два пучка. Один уходил куда-то под стенную панель, другой заканчивался неким блоком в стандартном корпусе измерительного прибора. Я мельком взглянул на расположение клавиш и индикаторов – ну ясно, скороспелая самоделка, ни эргономики, ни дизайна. По всему было видно, что передо мной резервный блок управления. Наверное, бывают ситуации, когда приемом кабины приходится управлять прямо отсюда, из шлюзовой, облачившись в скафандр…

Чего и ожидать от станции, собранной абы как.

– Надеюсь, ты сможешь что-нибудь сделать. – В голосе Стерляжего прозвучало сомнение. – Я пришлю кого-нибудь с технической документацией…

– На это есть техническая документация? – поразился я, кивнув на шар.

– Не мели чепухи. – Стерляжий фыркнул. – Только на блок управления, конечно. Да смотри поаккуратней тут…