Завтра - океан

Море навеяло на них теплую целебную дрему. Вода до самого дна просвечивалась солнцем. На берегу было много рыбаков-любителей. То тут, то там слышалось тонкое осиное пение подсекаемых лесок. На куканы нанизывались десятки бычков. Попадались нередко и ставридки.

Вадя, лежа на спине, наблюдал за далекими рыбацкими парусами. Он думал о дальнем плавании. Мысли Бориса шли в другом направлении. Он думал: "А все-таки "Всевидящее око" не совсем всевидящее. Никогда никакое око не узнает об императоре Веспасиане и дворнике Никите". А Коля дремал, положив голову на руку.

- Коля, - вдруг спросил Борис, - скажи, кто, по-твоему, "Всевидящее око"?

- Не знаю.

- А я знаю. Это Алеша Чижиков. Нина все ему рассказала... Ох, как я ее ненавижу! - сказал Борис.

Сказал и загрустил.

Не прошло, однако, и четверти часа, как он ласточкой прыгал в воду, с громким смехом нырял и кувыркался, подражая крику парящих над водой чаек.

Коля заплыл далеко-далеко.

А Вадя не купался. Держа в руках комок зеленоватой береговой глины, он что-то усердно лепил из нее: сначала вышел горбоносый, длиннобородый дед, потом голова оленя и, наконец, чертик. Рожица у чертика была грустная-грустная.

5

Была большая перемена. Двор школы с фонтаном в центре и скамьями в тени акаций звенел веселыми голосами. Кто упражнялся на кольцах, кто на турниках, кто просто сидел у фонтана, глядя на жемчужные, бьющие ввысь струи. Фима Линецкий, окруженный малышами-первоклассниками, читал вслух "Пионерскую правду", Женя Сименцул приводил в порядок школьную клумбу, а Валерий Стуржа, страстный поклонник кожаного мяча, подбрасывал ногой свою собственную кепку.

Поодаль, под кроной серебряной оливы, стояла неразлучная тройка. Вид у друзей был необычайно строгий и в то же время таинственный. Борис держал в руках записную книжку и наготове ручку-самописку. Составлялись списки команды будущей водной станции.

- Сименцул? - спросил Вадя.

- Он может хранить тайну. Я за него ручаюсь, - ответил Коля.

- Одно плохо, - выразил сомнение Коля, - он всегда нянчится со своими кактусами и цитрусами...

- Зато он может плотничать и никогда не хнычет, - сказал Борис. - Кто за Сименцула? Все!

- Линецкий! - назвал следующего Коля. - Он хороший товарищ.

- Верно, - поддержал Вадя. - И стихи пишет. И дисциплинированный.

- Какой же из него выйдет матрос, если он хочет быть аптекарем? - сказал Борис. - Банки-склянки...

- Ладно, не придирайся. Он напишет о нашей водной станции... вступился за Липецкого Коля.

- А плавать он умеет? - спросил Борис.

- Умеет, - заверил Вадя.

- Что ж, тогда можно, - согласился Борис, правда не очень охотно. - Теперь Вася Херсоненко?

Вася прошел единогласно. Так же прошел и Шевчук, художник 7-го класса.

Следующим Вадя назвал Валерия Стуржу.

- Он же футболист... - запротестовал Коля.

- Ничего, что футболист: он сильный, веселый и хорошо ныряет, - сказал Борис.

В список внесли и Стуржу. После этого Вадя, который с веселой улыбкой наблюдал, как Стуржа футболит шапку, сказал:

- А теперь Алеша Чижиков.

Ручка-самописка в руках Бориса почему-то сделала волнообразное движение.

- Алеша? Ну да, "Всевидящее око"!..

Все замолчали и, словно забыв о своем деле, стали глядеть на легкие, прозрачные облака, летящие к морю.

Продолжая глядеть на облака, Вадя сказал:

- Алеша Чижиков, как и мы, мечтает стать моряком... Он смелый.

- Верно, - одобрил Коля. - Жалко только, что он брат Нины... Но это ничего, я тоже за Алешу!

В конце школьного дня все, кто был внесен в записную книжку Бориса, получили необычайные пригласительные билеты - парусные кораблики, вырезанные из картона.

На борту корабликов мягким зеленым карандашом, ярким, как сама весна, было написано:

"Завтра, в четверг, в шесть часов вечера, ты должен быть на берегу Отрады. Никому ни слова.

Неразлучная тройка".

6

На другой день, к шести часам вечера (правда, до настоящего вечера было еще далеко - вовсю светило солнце), на берегу Отрады стали появляться ученики 7-го класса "Б".

Возле разрушенного рыбацкого домика стояли Борис, Коля и Вадя.

- Сюда, сюда! - с видом радушного хозяина кричал Борис. - Сюда, ребята! - Его глаза, всегда веселые и даже немного озорные, сейчас были серьезные и озабоченные.

Коля и Вадя приветливо встречали товарищей. Подходя, мальчики вопросительно глядели на Бориса.

- Интересно, что придумала неразлучная тройка? - спросил Шевчук, на лице которого выделялись желтые, как две соломинки, брови.

- Сейчас узнаем, - ответил Вася Херсоненко. - Что же это Алеша с сестрой не пришли?

Со стороны гавани донесся бой башенных часов и звон корабельного колокола.

Подойдя к разрушенному домику, Борис указал на него рукой и спросил у собравшихся:

- Ну-ка, ответьте, что это такое?

- Как - что? - переспросил Сименцул, и его темные с синеватым отливом глаза выразили недоумение.

- А я знаю, - сказал Валерий Стуржа, - здесь клад.

Борис сердито поглядел на Стуржу и снова спросил, указывая на разрушенный рыбацкий домик:

- Ребята, скажите, что здесь такое?

- Развалины, - ответил Вася Херсоненко.

- Правильно! Вадя, дай-ка сюда...