Завтра убийство!

Она была женой моего первого и пока единственного клиента. Только поэтому я снова не двинула ей по роже, хотя и следовало. Глубоко вздохнув, я лишь пожелала от души, чтобы у нее началась очередная истерика – тогда бы уж я полечила ее как следует!

– Раньше в этом бюро занимался расследованиями Джонни Рио, – сдержанно принялась я объяснять. – Твой муж пришел повидать именно его, а когда узнал, что Рио здесь больше нет и не будет в ближайшие сто лет, он нанял меня. Еще раз повторяю, это было деловое свидание, милочка. И если ты еще раз обзовешь меня, то, прости господи, я забью тебя до смерти!

– Деловая, значит? – Бабло прищурилась. – А где же он был до трех ночи?

– Ну, это уж твои проблемы, у меня своих хватает.

– И ты думаешь, я поверю? – злобно проскрипела она.

– Поверишь, куда денешься! – я усмехнулась. – К твоему сведению, я в это время обедала с телохранителем твоего муженька.

– С телохранителем? Опять врешь!

– Мне кажется, мистер Ромейн сделал очень верно, наняв телохранителя при такой-то супруге… Впрочем, не о том речь, можешь справиться у самого Эдди.

С минуту она смотрела на меня таким тупым взглядом, что я начала понимать, почему ей дали такое смешное имя: «пузыри», – видно, ничего другого в ее голове не было. Наконец, она произнесла:

– Возможно, я так и сделаю.

– Мистер Ромейн прислал Эдди мне в помощь, – терпеливо продолжала я. – Но вчера никакой необходимости в этом не было, поэтому Говард пригласил меня пообедать, вот и все.

– Ладно, может быть, я ошиблась, тогда скажи, зачем муж приходил сюда? Зачем ему частный сыщик?

Я передала ей суть дела, но не была уверена, что мисс Ромейн поверила, но она неожиданно заявила:

– Хм, выдумать такую историю у тебя не хватило бы мозгов.

– Естественно, – тепло согласилась я. – Ну, хоть теперь ты понимаешь, что я говорю правду?

– Но… все равно, ты не имела права избивать меня!

– Это случилось непроизвольно. Как только на меня замахиваются, сразу же срабатывает рефлекс самозащиты, тут уж ничего не попишешь.

– Я сама виновата, – внезапно улыбнулась мисс Ромейн. – Извини. – Ее глаза так и метали молнии в мой бюст. – Я действительно весьма сожалею о случившемся, извини, если можешь.

– Нет, не могу, – я тоже широко улыбнулась. – Но постараюсь.

– Почему бы тебе не звать меня Бабло? – она хихикнула. – Мне кажется, мы поладим.

– Ладно, милочка, можешь звать меня Мэйвис, – любезно ответила я.

– Нет, правда, я чувствую, мы становимся друзьями, – торопливо проговорила блондинка. – Теперь, когда я знаю, что ты пытаешься помочь мужу, меня разрывает отчаяние за свою ошибку. Мне просто необходимо искупить свою вину перед тобой, дорогая! Знаешь, что я придумала? Приезжай к нам сразу после программы, все вместе проведем чудненький уикэнд, у нас даже бассейн есть! Вволю поваляемся на солнышке, вообще, ближе познакомимся…

– Но… – начала я нерешительно, – я собиралась…

– Мэйвис, дорогая, я настаиваю! – твердо сказала Бабло. – Собери все необходимое, чтобы не заезжать домой, и как вся эта чепуха на студии закончится – сразу к нам!

– Ну хорошо, если ты так настаиваешь.

– И Эдварда можешь захватить с собой. – Бабло усмехнулась. – Если я правильно поняла, он ведь тоже будет на телевидении?

– А Эдди знает ваш адрес?

– Дорогуша, если он телохранитель моего мужа, то как ты думаешь, знает он наш адрес? – выдавила она сквозь зубы.

3

При виде камер и микрофонов у меня от страха даже в животе заурчало, когда нас рассадили за столом перед началом передачи.

Эдди Говард заехал за мной на машине и сказал, что со студией все уладил, оттуда за мной автомобиль не пришлют. Потом он поинтересовался, собрала ли я саквояж для уикэнда. Вместо ответа я спросила, что за ведьма такая миссис Ромейн, на что он посоветовал спросить об этом самого Ромейна.

Когда мы подъехали к телестудии, Эдди сказал, что дождется меня и после передачи отвезет к Ромейнам, а когда я попыталась возразить на это, будто сама распоряжаюсь собой и не обязана подчиняться, он только ласково улыбнулся. А затем спокойно заметил, что таково распоряжение миссис Ромейн и ее супруга, а поскольку мы сейчас оба работаем на одного босса и он нам платит, то какого черта спорить?

Сэм Барни сразу затолкнул меня в гримерную, где какая-то тетка в белом халате измазала меня всякой дрянью.

В общем, все происходящее было так ново, что мне не хватило времени пораскинуть мозгами. А от мандража я вся покрылась гусиной кожей и больше всего боялась, что камера покажет телезрителям именно эти пупырышки, и поэтому решила не наклоняться вперед, дабы не демонстрировать свое декольте.

На мне было восхитительное шифоновое платье, и как вы понимаете, сидело оно на моей фигуре великолепно. Когда-то руководитель драмкружка в школе говорил нам, что самое главное – суметь показать зрителю ровно столько, сколько возможно. Сейчас бы он назвал меня, наверняка, самой лучшей своей ученицей.

Словом, я сидела и дрожала перед телекамерами, прямо в глаза светили огромные лампы, грим потихоньку потек, а в животе заурчало еще громче.

– Нервничаете? – ободряюще улыбнулся Сэм Барни.