Завтра война

Мне показалось, что слова Бабакулова — смутно знакомая мне и широко известная среди эрудитов цитата. Но, конечно, ее автора я припомнить не смог.

— Так ить двенадцать. Беленьких, — буркнул Егор. Похоже, суровый уроженец Большого Мурома всерьез настроился помирать и так быстро расставаться со своими возвышенными настроениями не собирался.

Дискуссия развития не получила. Наши обзорные камеры захватили неопознанные цели, навели резкость и перешли на плавное сопровождение.

Мы ахнули.

Над разрушенными сооружениями джипсов висели тяжелые грибовидные облака дыма и пыли. Мелкая черная взвесь застила закатное солнце — Дромадер то есть. Домны, накрытые бомбами во втором заходе, пылали, как облитые бензином свечки.

И только крайняя северная домна выглядела совсем-совсем иначе.

Вероятно, за несколько минут до нашего появления ее стены треснули от основания почти до самой вершины, образовав несколько независимых лепестков. Эти громадные километровые лепестки разошлись в стороны, их верхние срезы уперлись в землю и, таким образом, получилось несколько гигантских арок. При этом самая-самая верхушка — кольцо с ветвями — провалилось внутрь домны.

Но провалилось оно, похоже, вполне управляемо, потому что наклоненные под углом примерно в сорок пять градусов ветви, ставшие теперь как бы гигантскими тычинками этого безумного техноцветка, торчали в стороны, проходя между его новообразовавшимися лепестками.

Такая точность, конечно же, была результатом технологического замысла, а не случайности.

В центре цветка высилась грандиозная колонна, которая до раскрытия домны, вероятно, являлась ее сердцевиной. Эта колонна имела крайне сложную структуру, полное описание которой нашими военспецами потом заняло не один пухлый том с грифом «Совершенно секретно». Но если сказать в двух словах, колонна напоминала обгрызенный кукурузный початок. Как и настоящий кукурузный початок, покрытый рядами гнезд для отдельных зернышек, этот джипсофаллос имел множество ячеек — большей частью опустевших.

И колонна в центре, и обнажившаяся изнанка лепестков раскрытой домны имели ярко-алый цвет. Сгустки кровавой жидкости медленно ползли по обратным скатам выгнутых арками лепестков и скапливались у подножия домны в озеро.

Но все это было только декорациями для самого интересного. И, не побоюсь этого громкого слова, ужасного.

В озере что-то копошилось. Такое же что-то ползло по колонне. А целый рой неведомых существ, покрытых подсохшей кирпично-красной коркой, вился над цветком.

Устное сообщение, полученное Готовцевым от командира торпедоносцев, в общем-то правильно квалифицировало неопознанные цели. Это были истребители-гребешки. И в то же время — не вполне они.

То есть они, конечно же, они! Только маленькие. Раза в три-четыре меньше тех, взрослых, с которыми мы воевали.

Их внешние покровы еще не были так развиты, как у взрослых аппаратов. Они не вполне окостенели и время от времени шевелили теми отростками, которые походили на зубья гребешков. Как мы позже разглядели на видеозаписи, именно при помощи этих зубьев они карабкались вверх-вниз по колонне в центре домны и ворочались в красном болоте у ее основания.

То и дело от роя отделялась стайка из нескольких аппаратов. Они приземлялись на закопченную глину между руинами и принимались в ней рыться. И наоборот: группы по два, по пять недогребешков вновь поднимались в воздух и возвращались к своим.

Вот и ответ на вопрос, почему данные по воздушным и наземным целям скачут как заблагорассудится.

Наконец разглядел я около двух десятков сбитых недогребешков. Их обугленные обломки — или правильнее сказать трупы? — валялись примерно на границе красного болота.

Ну ладно, торпедоносцы по какой-то причине сразу эту домну не грохнули. И она доиграла до конца ту программу, ради которой, наверное, джипсы весь сыр-бор и затеяли. Но почему наши флуггеры не перебили пушечным огнем этих выползков?

Они, конечно, тайна великая природы и загадка науки. Это ясно. Мы думали, перед нами летательные аппараты с джипсами внутри, а тут ко всему идет, что гребешки — это и есть джипсы.

Но мы же раньше сбивали их?!

И мы в глубине души соглашались с тем, что внутри гребешков сидят разумные существа, а мы их убиваем! Ведь эти разумные существа были агрессивны, и нам ничего другого не оставалось, кроме как уничтожать их всеми доступными средствами. На войне как на войне.

Так что же мешает нам добить гаденышей? Каждый такой субчик, когда вырастет, станет матерым истребителем, стоящим десяти наших.

С виду они, конечно, не такие грозные, как взрослые джипсы-истребители. И ни малейшей агрессивности не проявляют. Но это, вероятно, уже вопрос их, джипсианского, воспитания…

Но главком Пантелеев, а может, и кто рангом повыше нашего славного адмирала, распорядился иначе. «Горынычи» и «Фульминаторы» только-только открыли по этой малышне пушечный огонь, а сверху окрик: «Отставить!»