Завтра война! Вооруженные силы и военная реформа в России

В научно-технологическом и культурно-цивилизационном плане мы сегодня остаёмся, пожалуй, единственной цивилизацией, которая ни в чём не уступает цивилизации Западной. Ни Китай, ни Индия, ни Япония, ни исламский мир, ни Латинская Америка таким потенциалом не обладают.

А. Н. Зато у России почти полностью отсутствует система координат «свой/чужой», очень жестко работающая у всех других современных цивилизаций. Это недостаток или достоинство нашей культуры?

Л. И. По большому счёту, конечно, достоинство. Но на коротких исторических дистанциях такое качество «всеотзывчивости», на которое указывал еще Достоевский, может привести, условно говоря, к «остановке сердца» нашей цивилизации. И тут, как правильно отмечает Александр Андреевич Проханов, мы можем уповать только на Бога, который позволял и позволяет нам всякий раз фактически «воскресать из мёртвых». Очень надеюсь, что запас жизненных сил у нашей цивилизации, у нашего суперэтноса рассчитан еще не на один десяток и даже не на одну сотню лет, что Россия, русская цивилизация всегда будут присутствовать в человеческой истории и на карте нашей планеты.

Александр Владимиров Наука побеждать О национальной военной мысли и военной науке

Мы считаем аксиомой утверждение, что армии без военной мысли и военной науки не бывает, а если бывает, то и армия и государство всегда платят за это кровью и поражением.

Наука вообще, в том числе и военная наука, как мысль, должна опережать практику, подсказывая ей разумные пути, иначе практика, а в нашем случае – власть, будет неизбежно натыкаться на собственные «грабли», что мы часто и наблюдаем в своей собственной истории.

К сожалению, исторически, судьба военной науки в России всегда была печальной, поэтому ее боевая практика была всегда оплачена лишней кровью, но даже и в тех случаях, когда она была успешной, она потом не всегда превращалась в теорию и была востребована армейским и государственным руководством.

Вся военная наука должна быть построена на знании реальных боевых событий и способности обобщить этот опыт до уровня выводов, носящих характер неких базовых принципов военного искусства. Только такой путь дает реальные военные знания и рождает собственно военную науку.

У нас сегодня практически нет военно-научных трудов стратегического уровня, в том числе и прогностического характера.

В целом, как это ни прискорбно, приходится констатировать, что сегодня в России национальная военная мысль – мертва: советская военная мысль закончилась, а российская военная мысль – не создается.

Общее состояние национальной военной мысли таково, что система профессионального военного образования сегодня не имеет современной системной научной базы, так как в настоящее время не создана общая теория войны.

Практически, оказывается, что нашей высшей военной школе нечему учить своих слушателей, и она вынуждена продолжать их готовить к прошедшим войнам.

О некоторых направлениях развития национальной военной мысли и военной науки

Наши представления о существе военной науки состоят в системе следующих утверждений.

ВОЕННАЯ НАУКА – как составная часть науки вообще и самостоятельная политическая наука, – является одной форм общественного сознания, системой знаний о войне как социальном явлении, закономерностях, способах и особенностях ее подготовки и ведения в конкретной исторической обстановке.

По нашему мнению, любые науки: как фундаментальные, так и прикладные, – имеют и должны иметь явно выраженный военный аспект.

При этом, одни науки: как, например, физика или математика, – могут иметь опосредованно-военную составляющую, а другие – непосредственный собственно военный аспект: например, военная география.

Это значит, что прикладные военные науки: например, военная психология, военная медицина, военная химия, даже военная история, и так далее, – могут базироваться на своих фундаментальных научных основах применительно к специфике военной ситуации.

В этом плане, военная наука должна определять направления исследований для других своих фундаментальных сестер, оценивать их результаты, определять порядок и масштабы применения достигнутых результатов в государственных практиках государственного и военного строительства, и непосредственно в интересах нужд войны и вооруженной борьбы.