Завтрак для фанатки

Натан чему-то улыбался и выпускал носом дым, я тоже в ответ улыбнулась. Странно было вот так сидеть и смотреть на него, нас никто не трогал, каждый был занят разговором, а мы, как в коконе, были заняты друг другом. Он смотрел, не отрываясь, боясь пошевелиться, боясь отвести глаза, а мне хотелось, чтобы он сказал то, что так реально видела Мишель, что он так долго держал в себе.

Я опустила глаза, размышляя об этом, мне почему-то стало трудно удерживать на себе его взгляд, хотелось найти поддержку и силы, хотелось, чтобы кто-то подсказал, как быть. И даже хотелось пойти и найти Тома, надавать ему тумаков, наорать, оскорбить, стукнуть, только бы он спас меня от этого все знающего и понимающего взгляда.

«Что же ты с нами делаешь, Джонатан?» – хотелось крикнуть мне.

Но через секунду скрипнула дверь, и в проеме показались Том и Джесси, висевшая у него на шее.

– А, вы здесь? – рассматривая всех, пробубнил Том.

Они скрылись за дверью, а у меня к горлу подступил комок. Так много вдруг всего навалилось. И эта никому не нужная любовь к Коулу, и желание быть счастливой, и мысли о том, что если я вернусь в Москву, то мне не на что будет жить, и вообще жить не захочется, и вот это обращение со мной Тома. Все это как-то сразу навалилось, увлажняя глаза, что захотелось сбежать на свежий воздух.

«Я не хочу плакать», – сказала я себе, смахивая влагу с глаз, оказавшись на небольшом балкончике, куда я вышла из этой комнаты.

«Сейчас я просто переведу дыхание, и все будет хорошо, – решала я для себя, обхватывая плечи руками. – Сейчас соберусь с мыслями, с силами, чтобы снова смотреть в глаза Джонатану, потом заведу какой-нибудь пустой разговор, буду шутить, веселиться, и все пройдет, все забу-дется».

Позади послышались шаги, конечно, я знала, что это Коул. Знала, что он сейчас подойдет и встанет рядом, скажет, что все хорошо, что такое бывает, что все решится, станет успокаивать, жалеть… Я сглотнула комок в горле.

Но он не встал рядом, а остановился за спиной, так близко, что я могла чувствовать бешено вздымающуюся грудь, почувствовать его клокочущее сердце, тепло, ауру, его… Натан подошел очень близко, обнял за плечи, словно заковав в кольцо рук, и прижал к себе. А я боялась вздохнуть, чтобы не повредить кольца.

И мне было понятно, что он просто-напросто жалеет меня, непутевую, глупую, запутавшуюся девчонку, которую обижают раз за разом в этом туманном и непонятном для нее городе. Но как же, черт побери, приятно было ощущать это объятие, которое согревает и утешает одновременно, которое говорит о том, что вот здесь, рядом с ним, мне спокойно и тепло. И как же хорошо, что он ничего не говорил, что руки говорили за него.

Я чувствовала, как дрожат мои колени и что-то бьется в животе, словно стая стрекоз. Его присутствие отнимало у меня силы, но давало другие, которые заставляли крикнуть, что достаточно лжи, хватит игр, у меня не получается вырвать тебя из сердца. Я хочу любить!

Но я боялась. Боялась показаться глупой провинциальной девочкой, боялась быть отвергнутой тем, кто слишком дорог для меня, поэтому соглашалась держать все в себе, соглашалась исполнять отведенную мне роль в его жизни. Страх… Он всегда идет об руку с принятием решения, после которого ждет только неизвестность. Поэтому я молчала.

И Натан тоже. Лишь его неровное дыхание ощущалось моей спиной и макушкой.

– Все хорошо… – наконец выдавил из себя он.

– Нет, – ответила я, и ветерок унес мои слова…

Сердце клокотало так громко, мне казалось, будто оно стучит у меня в зубах. Я осторожно повернулась к нему лицом и легонько коснулась его губ своими. Словно бабочка на миг села на листок и… тут же упорхнула…

– Что ты делаешь? – прошептал он мне в губы, ища ответа в глазах.

– Целую тебя, болван, – с улыбкой произнесла я. На это моих сил еще хватало.

Глава 9 Обидно, досадно, ну ладно…

Если вы любите двух людей одновременно, выбирайте второго. Если бы вы любили первого, не влюбились бы во второго.

Джонни Депп 

[21]

Не знаю, что толкнуло меня совершить этот поступок. Возможно, просто близость Джонатана подействовала так или то, что я просто была слишком расстроена и мне хотелось почувствовать простое человеческое тепло, которое так благородно дарил мне парень рядом. Может быть, именно в тот момент я не хотела ни о чем думать, и руки и губы сами делали то, что им хотелось, опираясь на инстинкты.

– Думаешь, что завтра проснешься и все забудешь? – пытаясь не отвечать на поцелуй, но и не отпуская меня, прошептал Коул, обдавая губы теплом дыхания.

Я сомкнула руки в замок за его спиной и заглянула в глаза, которые, как называли их в прессе, дикие, смотрели на меня с теплом. Натан улыбался и не отворачивался, зато смутилась я и, прижимаясь щекой к его груди, тихо сказала:

– Я ничего не хочу больше забывать.