Завтрак на руинах

В армию Карл пошел в 1954 году. С тех пор он уже успел вдосталь нахлебаться армейской жизни. В течение последних двух лет Карл находится здесь, в Кении, разбираясь с этой заварушкой, движением «мау мау». Движение оказалось чертовски живучим. Кажется, с ним никогда не покончить. В остальном же здесь, в Кении, отлично. Особенно в увольнительной. С терроризмом здесь в основном покончено. Во всяком случае, теперь здесь не так опасно, как было еще совсем недавно. В Найроби у Карла есть подружка, индуска. Карл наведывается к ней так часто, как только выдается случай. Подружка у него что надо. Трахать ее одно удовольствие. Чертовски горячая маленькая сучка. Правда, Карл подозревает, что в последний раз лобковыми вшами его одарила именно она, а не кто-нибудь другой. Впрочем, черт его знает. Со вшами всегда так. Никогда не угадаешь, где их подцепил. Так что Карл великодушно предоставил маленькой шлюшке право воспользоваться «презумпцией невиновности». А в целом девочка что надо. Одна задница чего стоит! А сиськи! Только подумаешь о них — и то уже трясет. Обалдеть!

Джип затормозил у ворот исправительного лагеря. Начинался новый рабочий день. Карл входил в специальный отряд, работающий в тесном контакте с кенийской полицией в здешнем районе, где все еще оставались приверженцы «мау мау». По большому счету, Карл подозревал, что работает на разведку. Подумать только, и эти черномазые ублюдки болтают о самоуправлении. Смехота! Про себя Карл был убежден, что быть Кении вечно под британской опекой. Карл бросил взгляд на находящихся за колючей проволокой людей и вновь подумал о самоуправлении. Невольно улыбнулся. Научитесь сперва вести себя как положено, скоты неумытые, тогда, может быть, предоставим вам самоуправление. Впрочем, куда вы денетесь. Будет вам независимость. Через два миллиона, мать их за ногу, лет, гы-гы-гы!

Карл почесал под мышкой и ухмыльнулся. Ворота открылись. Джип, подскакивая на колдобинах, въехал по ухабистой грунтовой дороге на территорию лагеря.

Заключенные кикуйю стояли, сидели или слонялись вокруг, тупо глядя на джип, остановившийся у главного строения. Несколько поодаль, рассевшись в кружок на земле, сотня туземцев внимала полковнику Уиберли, производящему ежедневную процедуру по промыванию мозгов. (Было бы что промывать, подумал Карл. Сам-то он прекрасно понимал, что стоит отпустить на волю этих каналий, пусть они и прикидываются сейчас правовернейшимии цивилизованнейшими, как через неделю-другую половина из них снова окажется здесь, с костью ближнего своего в зубах.) Карл с омерзением глядел на заключенных. Ну, обезьяны обезьянами, в своих фланелевых шортах и аляповатых рубашках. А морды, морды-то! Ишь, пялятся. И лыбятся, мать их за ногу. От полного отсутствия мозгов лыбятся, дебилы. Карл поприветствовал своего знакомого, Петерсона, стоящего на часах снаружи административной хижины. Карл уже буквально ощущал себя офицером.

— Доброе утро, сержант! — сказал Петерсон ему в спину. Ублюдок!

Сегодня дежурил капрал Андерсон, как обычно, красный и потный. У Андерсона всегда такой вид, будто его в самый последний момент оторвали от мастурбации.

— Капрал Андерсон! Вам известно, что вы распоследний говнюк? — сказал Карл вместо приветствия. Капрал Андерсон радостно оскалился. — Ну, чего новенького?

— Эй, Блими, разжился бы ты, что ли, лампочкой поярче, а то ни хрена не видно.

— Я напишу заявку, сержант.

— И поторопись. Ну что, старый Лайлу готов говорить?

— Утром я еще там не был, сержант. Лейтенант…

— Ну что еще с этим траханным лейтенантом?

— Его там нет, сержант. Вот и все.

— Дрочит, небось, где-нибудь в кустах, — пробормотал Карл сам себе, садясь на место. Все как всегда. Ничто не сдвинулось с места. Нужно выяснить, что этому Лайлу известно о нападении на ферму Куанда на прошлой неделе. Лайлу был в этом набеге. Это как пить дать. Его там приметили. А еще он частенько подрабатывал на ферме. Сам Лайлу заявляет, что в это время находился в собственной деревне, но врет, старый стервец. Что ему было делать в деревне? Дрочил он там, что ли? Да и в лагере он уже не первый раз. Известный «мау мау», мать его за ногу, трахни его слон. А еще он убийца. А не убийца, так знает, где находится убийца, что, впрочем, одно и то же, ядрит их тут всех.

— Я думаю, что, пожалуй, пора мне с ним перекинуться словечком, — сказал Карл, прихлебывая чай, который принес ему капрал. — И если эта старая сука не откроет сегодня свою траханную пасть, я вдруг стану для него исключительно неприятен. Всю его траханную душу выну. Что, капрал, не веришь?

— Верю, сержант, — отозвался капрал. Толстые губы капрала зашевелились, глазки забегали, будто Карл снова прервал ему дрочку.

— У, глаза бы мои тебя не видели, — автоматически бросил ему Карл.

— Так точно, сержант.

Карл не удержался от смеха. Юморист, чтоб ему пусто было.

— Ладно, подними свою задницу, поди и скажи, чтобы этого черного ублюдка привели в специальную комнату. Понял?

— Да, сержант, — капрал Андресон вышел. Карл слышал, как он разговаривает с охранниками. Мгновение спустя Андерсон появился снова.