Завтрак с Машиахом

– Святейшество, мне нужно поговорить с вами один на один. Пусть этот грубиян покинет помещение.

Исин посмотрел на гостя, затем перевел взгляд на телохранителя.

– У меня исключительно конфиденциальная информация, – почти шепотом проговорил начальник контрразведки.

– Ну что ж, если все так секретно… – шейх кивком попросил Саида покинуть комнату. Дверь закрылась. – Так что же вы мне хотели рассказать, уважаемый Шараф?

– Святейшество, в наших рядах завелся шпион.

– Шпион? Для меня это не новость. Израильтяне постоянно окружают своими людьми всех, кто борется против них.

– Но святейшество, сейчас у меня есть серьезные доводы в пользу того, что у «Моссада» есть свой человек внутри руководства «Хамама».

– Вы опять пришли поливать грязью сына моего лучшего друга? – шейх с неприятием посмотрел на гостя. – Он не может быть предателем.

– Но почему вы так уверены в Амире? На вашем месте я бы не доверял здесь никому. Это правила конспирации и выживания. Святейшество, на вас охотятся самые опасные враги, которые не остановятся ни перед чем.

– Шараф, Шараф! Моя жизнь не в руках израильтян, здесь они сильно ошибаются. Все в этом мире определяет только Всевышний. Мой век здесь недолог, и смерть – это всего лишь новый этап в вечном бессмертии. Я и с небес буду вести войну с врагом.

– Послушайте меня, святейшество! Я утверждаю, что Амир причастен к гибели своего отца.

– Почему вы так считаете? – старец задумался.

– У меня есть свой человек в «Моссаде», он за большие деньги сливает мне кое-какую информацию. Так вон он утверждает, что в вашем окружении действует их агент под кличкой Зеленый принц. В ваше узкое окружение входил Рахим Вазари. Сначала я подозревал в работе на «Моссад» его.

– Да вы что, Шараф! – Исин недобро посмотрел на контрразведчика. – Подозревайте кого угодно, но только не самого мужественного и преданного нашему делу человека. Если бы вы побывали в застенках у израильтян, сломались бы обязательно, а он выстоял. Мы все его уважали в тюрьме за стойкость.

– Ладно, я признаю, что здесь был не прав. Но в ваше окружение, как я сказал, входит очень ограниченный круг людей, в том числе Рахим Вазари и его сын, который стал тенью отца. В тот злополучный день Амир должен был ехать вместе с ним на встречу, но по странному стечению обстоятельств в самый последний момент отправился в другой город, не предупредив никого. Через час машина Вазари попала под удар. К тому же все люди, которые раньше общались с нашим уважаемым Рахимом, а значит, и с его сыном, гибли при весьма странных обстоятельствах. Амир не просто сын руководителя нашего военного крыла, он стал его правой рукой, и это меня пугало. Я установил за ним слежку.

– Но как вы себе позволили сомневаться в наших лучших людях?! – шейх негодующе взглянул на контрразведчика.

– Это моя работа. Так вот, я заметил, что Амир крайне редко отходил от отца, но на всякий случай я поставил на прослушку его телефон, правда, ничего подозрительного не выявил, однако мои люди из наружного наблюдения доложили, что раз в месяц он встречался в разных кафе с одним подозрительным типом. Это навело меня на мысль, что Амир общается со своим куратором. И каждый раз после таких бесед происходили серьезные неприятности в наших рядах. Это можно было бы объяснить нелепыми обстоятельствами, но в течение последних двух лет они повторялись с завидным постоянством. А гибель уважаемого Рахима, пусть Аллах будет благосклонен к нему на небесах, доказывает причастность Амира к убийству отца.

Шейх побледнел, ему вдруг стало невмоготу слушать гнусный донос контрразведчика, в затылке тупо заныло, в висках начали импульсами бить молоточки.

– Хорошо, я услышал вас, – голос Исина сник. – Пока ничего не предпринимайте. Я подумаю, как поступать дальше. Но без моего ведома не трогайте Амира, – старец замолчал. В дверь постучали, на пороге появился Саид. Он встревоженно посмотрел на шейха. Старик начал терять сознание.

– Все, свободен, – гаркнул телохранитель, бесцеремонно оттеснив гостя. – Святейшеству плохо, быстро уходи отсюда.

Саид начал хлопотать у медицинской сумки, готовясь сделать обезболивающие уколы.

***

Вечерело. Над Иерусалимом ярким багрянцем запылал закат. Пятница подходила к концу, наступал шабат, время праздника, каждый еврей должен был посвятить этот день Богу. Давид поднялся с дивана и шаркающей походкой проследовал на балкон. С тоской в глазах он провожал взглядом уходящее за горизонт солнце. Грусть наполнила сердце царя. Последние дни его жизни подходили к концу, полной грудью он вдохнул прохладный воздух и вспомнил прожитые годы. Битва с Голиафом, скитание по чужбине, побег из родного города, встреча с пророком Самуилом, восхождение на трон, жестокие битвы с врагами. Перед взором пронеслись картины бурной молодости.

Крыши домов сияли в золотых лучах. Солнце приближалось к горизонту, залив Иерусалим светло-желтыми оттенками. Давид посмотрел на Храмовую гору, где был возведен только фундамент будущего Дома Бога.