УВЕЧНОЗЕЛЕНЫЙ – патологически молодой, не способный ни в чем достичь зрелости.
УГОЛОВОТЯПСТВО – преступная бесхозяйственность.
УЛЬТИМАТОМ – очень уж резко выраженнные требования.
ФЕШЕМЕБЕЛЬНЫЙ МАГАЗИН – мебельный магазин, в котором иногда появляется мебель.
ФУРЯЖКА – головной убор, делающий лицо круглее и симпатичнее.
ХАМИЛЬЯРНОСТЬ – фамильярность, доходящая до откровенной грубости.
XБАТАЛИСТ – хапуга, верящий в то, что от судьбы не уйдешь, – если, конечно, сам ее не упустишь.
ЦЫЦКАТЬСЯ – нянчиться, но при этом не давать сказать слова. Пример – партийное руководство литературой.
ЧАСТОЛЮБЕЦ – влюбчивый, но не обязательный человек.
ЧАДОТВОРЕЦ – тот же частолюбец. ЧЕСТИЛИЩЕ – жизнь честного человека.
ШАФЕРНЯ – подгулявшая свадьба. ШТАНИЧНИКИ – станичные казаки в широких штанах.
ЩУПОТКА – чуть-чуть чего-то, что нельзя взять, а можно только пощупать.
ЭКОГНОМИКА – крошечная экономика, которая никак не может вырасти, несмотря на старания уче-ных-экогномистов.
ЭКСПЕНСИЯ
ЭПОХОНДРИЯ – эпохальная тоска по лучшей жизни.
ЮНЫЧАРЫ – юные головорезы.
ЯДЕОЛОГИЯ – то, что отравило всю нашу жизнь.
УТОЧНЕННАЯ КЛАССИКА
История всех существовавших до сих пор обществ была историей борьбы классов… с цивилизацией.
Такое бытие, что оно уже не в силах определять сознание.
Свобода есть осознанная необходимость ее лишения.
От великого почина – к великой починке!
Головокрушение от успехов.
Начинается с того, что живые шагают по трупам, а кончается тем, что мертвые шагают по живым.
Наконец-то мы можем ждать милости от природы! Раньше мы были для этого недостаточно нищими.
Если враг не сдается, его уничтожают… Если друг не сдается, с ним делают то же самое.
У меня было много друзей, но все они оказались ко мне приставленными.
Я к вам приду в коммунистическое далеко… если кого-нибудь там застану.
Мы ехали шагом, мы мчались в боях и яблочко-песню держали в зубах… А что сегодня у нас в зубах? Ни песни, ни яблочка…
Мы шагаем шагом победным – и все время по бедным, по бедным!
Клячу истории загоним… а на вырученные деньги купим себе другую историю.
Не хочу, чтоб к штыку приравняли перо! Пусть его приравняют обратно!
Маяковский, глубоко раскаявшийся.
ТРИ СЛОВА В ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Великий и неизвестный поэт позднейшего средневековья оставил нам эту загадочную строку, сделавшую его еще более великим и неизвестным.
Как может в прошлом светать? Как может в нем вообще что-то происходить, если его больше нет, если оно – прошлое?
Но оказывается, прошлое не мертво, в нем постоянно что-то происходит. Можно даже сказать, что прошлое живет, хотя и не так, как другие, по-своему.
Своеобразие этой жизни таково, что она целиком зависит от жизни в настоящем. Когда в настоящем светает, в прошлом темнеет, а когда настоящее хмурится, в прошлом наступает рассвет. Тринадцатый век казался мрачным в девятнадцатом веке, но в двадцатом в нем внезапно стало светать. И не только в тринадцатом, ясное солнышко залило даже пещерные времена, – такими они виделись из нашего двадцатого века.
Видимо, строкой о прошлом поэт пытался что-то сказать о настоящем, о котором вынужден был молчать. Он нашел единственные слова, которые вместили всю его жизнь, все современное ему позднейшее средневековье.