Завуч [СИ]

Повернувшись к друзьям и посмотрев на них человеческими глазами, самбист подмигнул ребятам и обернулся к лежавшей без сознания кошке. Шумно обнюхав её, шевеля широкими ноздрями, он с удовольствием почесал правой лапой мохнатую грудь и вразвалочку пошёл к ручью.

Ната с Максимилианом с трепетом смотрели на то, как, словно сошедший с картины «Утро в сосновом бору», огромный бурый медведь неспеша направляется купаться.

Глава 13

Алексей

Пол неприятно холодил затылок. Следом, в затекшей руке закололи тысячи иголок. С трудом раскрыв слипшиеся глаза, парень посмотрел перед собой — темно, хоть глаз выколи. Чувства начали возвращаться одно за другим — постепенно. Сначала захотелось есть, потом навалилась дикая жажда. Перевернувшись на живот, Алексей недовольно проворчал:

— Цит, я что-то проспал?

Парень опёрся на ладони, с трудом заставляя деревянное тело принять вертикальное положение. Кое-как поднявшись на ноги, он потянулся.

— О-хо-хо, что-то я отлежал себе всё, что можно было, — прокряхтел Алексей, разминания поясницу, — Цит, ты где?

В ответ парень услышал лишь эхо своего голоса. Озабоченно нахмурившись, он тут же создал пару огоньков и, отправив их под потолок, с интересом оглядел помещение, в которое попал. Алексей обнаружил себя практически в центре просторной круглой комнаты около здоровенной каменой рамки. По полу прямо в мраморе змеились всевозможные серебряные руны и символы. От каменной рамки отходили несколько дорожек, плавно перетекающие в тёмные проёмы коридоров. Парень посмотрел себе под ноги. Несмотря на то, что стены и куполообразный потолок были покрыты пылью, сама площадка блестела чистотой. На секунду Алексею даже показалось, что одна из серебряных линий налилась светом, но как только он моргнул, наваждение исчезло.

— Цит! — Алексей ещё раз позвал рарга, делая шаг по направлению к ближайшему коридору. Под ногой хрустнули чьи-то солнцезащитные очки. Парень нагнулся за очками и принялся внимательно их рассматривать. Похоже это было единственное, что осталось от рарга.

— Бинго! — Алексей, наконец, нашёл цифры, которые искал.

Чуть выше и правее очков в воздухе висел небольшой зеленый счётчик, показывающий гордую двоечку из тысячи необходимых маноединиц.

— Дружище, как же так? — прошептал Алексей. — Держись, я сейчас!

Мозг парня лихорадочно заработал. В этом мире, Алексей, нескованной учительской этикой, правилами этикета и поведением своего родного мира, чувствовал, как будто за спиной выросли крылья, которые с исчезновением рарга словно кто-то подрезал. Рарг помогал, поддерживал, примиряя с новым миром. И сейчас, парень почувствовал острую необходимость в своем друге. Ведь он был единственной ниточкой-проводником в этом новой реальности.

Да, подчас ему хотелось поиграть в отмороженного циника-быка или, наоборот, в спасителя человечества. Примерить на себя роль благородного мага или непризнанного финансового-гения. Проводя аналогию с компьютерными играми, Алексей до сих пор выбирал себе мировоззрение. Раньше он точно знал, чего он хочет и, зная, что цель эта недостижима, в глубине души был спокоен, что его мечта никуда не денется и будет вместе с ним всю его жизнь. Но, обретя магию и почувствовав вкус свободы, Алексей вновь задумался о будущем.

Что дальше… Вернуться обратно? В обычный серый мир, серую школу, серое кресло завуча, ежедневно вырывать себе сердце, чтоб хоть как-то осветить детям путь в этой жизни, показать им свет надежды? А самим детям это вообще надо? И нужно ли это их родителям? Последние полтора года Алексей чувствовал себя Сизифом, ежедневно выполняющим никому ненужную рутину. Спасали только дети и Цель… Но тем не менее, одному тащить на себе весь этот груз было чертовски сложно! Неожиданно сильно захотелось улечься на пол, поближе к этим теплым серебряным символам и погрузиться в приятный мир сновидений. Но стоило только Алексею подумать об этом, как перед глазами встал Цит, а следом на парня, только что непонятно как потерявшего верного друга, нахлынуло депрессивное воспоминание.

В одну из сред, в свой метод. день, Алексей, сидя в учительской, решил поделиться с другими учителями тревожившими его мыслями.

— Знаете, коллеги, иногда… да чего уж греха таить! практически ежедневно, я чувствую себя на уроках человеком, который пытается объяснить собакам что такое радуга, — он с надеждой посмотрел на учительницу литературы.

— Знаете, Алексей Александрович, — выделив интонацией «Знаете», ответила ему учитель географии, — мне, конечно, тоже не все наши ученики нравятся, но называть их собаками — это, на мой взгляд, перебор.

Сидящий напротив парня трудовик кивнул и завёл разговор о том, что мало того, что ученики не хотят учиться, так ещё и мастерская у него не оборудована. Учительница математики, воспользовавшийся паузой, пока трудовик набирает воздух в грудь для продолжения своего спича, коротко посоветовала Алексею не радугу описывать на уроке, а к ЕГЭ готовиться.

— Ну и что, что в восьмом классе? Чем раньше, тем лучше, — уверенно добавила она.