Завышенные ожидания

Мы с моими девушками вернулись в бар. Катя рассказала мне, что за ней в последнее время ухаживает какой-то индус из США, и что вероятно, что он заберет ее к себе в Штаты. Мне ее фантазии показались маловероятными, не потому, что так не бывает, а потому что между представителями разных культур для прочной связи нужны какие-то действия, а не просто слова. Но русские девушки часто доверчивы и охотно строят воздушные замки со своими иностранными «принцами». Кате же я ничего такого не сказал, а напротив, пожелал ей успехов с ее новым ухажером. У нее уже был роман с индусом, который морочил ей голову, но, видимо, первого раза для Кати оказалось недостаточно. А кто я такой, чтобы разрушать ее иллюзии, мои рассуждения на этот счет могли вызвать только отторжение и даже агрессию.

Немного посидев, мы пошли во второй зал, где опытный тематик, проводящий семинары по связыванию в этом клубе, подвесил свою жертву. Это была симпатичная брюнетка лет тридцати пяти, ее запястья уже начинали чернеть, время от времени она кричала, но мастер этой бедолаги почему-то не спешил ее снимать. В чужой экшен влезать запрещено, правила здесь так же строги, как у героев «Бойцовского клуба». Впрочем, я уже видел эту пару не в первый раз, думаю, что жертва находила в этом для себя какое-то свое, неведомое многим наслаждение.

После клуба я проводил девушек до метро, в глубине души считая Катю полной дурой. Отсутствие интереса к теме БДСМ я ей простить мог, но отсутствие интереса ко мне — никогда. И дело не в том, что я считаю себя каким-то необыкновенным, просто это был уже не первый раз, когда она высказывала заинтересованность во встрече со мной, а на деле оказывалось, что никакого интереса нет. Впрочем, может быть, я действительно какого-то особенного мнения о себе. Так или иначе, но моя цель бы выполнена, я отвлекся от потери близкого человека, при этом не сорвавшись в состояние алкогольного беззабытия.

На следующей неделе меня послали в командировку в Питер. Я был рад, что смогу отвлечься, погулять по Питеру, возможно, даже осуществить свою давнюю юношескую мечту прогуляться по питерским крышам. В последнее время Невский стал для меня родной улицей, наверное, это была самая посещаемая мной улица, за исключением той, на которой я живу. Дело в том, что хозяйка нашей аудиторской фирмы имела офис в центре Санкт-Петербурга, во дворе-колодце на Дмитровском переулке. И я частенько проживал там в офисе, где одна комната предназначалась для командированных сотрудников. Особых удобств там не было, комнатка была тесной, но зато вечером весь двор-колодец был в полном моем распоряжении, так как никого кроме меня там не было. С утра я уходил на работу, когда еще сотрудники не пришли в офис, а когда я приходил с работы вечером, то офис был по-прежнему пуст. Дело в том, что наши питерские работники особо не напрягались и подолгу на работе не засиживались. Что нельзя было сказать о нашем московском офисе. Хозяйка требовала от нас постоянного погружения в работу.

Моей работой и моими консультациями были вполне довольны наши клиенты, кроме того, я постоянно печатался в налоговых изданиях, продвигая имя нашей фирмы, но хозяйке всего этого было мало. И она раз за разом заставляла меня переписывать мои отчеты. Меня напрягала данная ситуация, кроме работы я привык заниматься многими вещами. Писать книги и статьи, посещать боксерский зал, читать, жить наконец, но на все это времени не давалось. Единственная радость в работе это были поездки в Санкт-Петербург, ну и разнообразие. Каждую неделю я сталкивался с новыми предприятиями, новыми видами деятельности, что позволяло видеть жизнь в разрезе безнадежной отечественной экономики. В последние годы все привыкли к этой безнадеге, и какого-то особого негатива она не вызывала. Оно и понятно, у России много врагов и бестолковое руководство, поэтому жить хорошо мы не можем. Люди боятся, что при переменах будет только хуже, современная история России учит бояться перемен. За шлягер тридцатилетней давности «Перемен требуют наши сердца» в современной России и посадить смогут, а некоторые даже и сжечь.