Зазеркалье

– Все правильно, это случилось немного позже, когда нас отправили на другую линию фронта. Все случилось примерно через два месяца, тогда я старался не приближаться к Карлу, но одно задание изменило все. В октябре 1915 года, нас выслали на западную часть фронта. Мы с Карлом и еще пятеро ребят: Марье, Нос, Мика, Филипп и Эдуард, как сейчас помню, все они там и остались, ну и я в том числе. Мы попали в ту самую бойню, где каждый понимал, что ему живым не выбраться. По прибытию, первое, что я сделал – это написал прощальное письмо Кире, попросил передать его при первой же возможности в штабе. Шансы выжить у нас были, как у человека, которого укусил каракурт, так что особо надежд никто не питал и правильно делал. Филиппа, Носа и Марье убили в первые шесть часов нашего прибытия. Это произошло на моих глазах Я не мог различить ничего, кроме земли и крови, перед нами была задача отстоять стратегически важную высоту. Мы били по флангам. Именно тогда я первый раз увидел, как применяют химическое оружие, противогазов у нас было столько, что можно пересчитать по пальцам одной руки, так что если тебя не убьет пуля, то газ точно. Это была новейшая разработка немецких ученых – ядовитый газ иприт. Он был везде, после того, как я первый раз услышал о нем в начале 1915 года. Иприт не щадил никого, клубы зеленого дыма проникали в легкие и выжигали человека буквально изнутри. Мы находились в этом аду, но выхода у нас не было. В итоге, мы смогли занять часть высоты. Наступила ночь, все выдохлись, каждый пытался ухватиться хоть за минуту своей жизни. Я считал, что лучше меня пристрелить сразу, чем я буду здесь хоть еще минуту, правда это не самое страшное, что я мог увидеть за свою жизнь. В шуме среди взрывов и выстрелов мы едва слышали друг друга. Звуки выстрелов и взрывов играли свою смертельную симфонию. Я, Эдуард, Карл и Мика стали пробираться к вражеским окопам, а именно – к укреплению, где находились все их запасы газа. Нашей целью было привести их в негодность, но это был билет в один конец. Пробирались ползком по грязи и трупам, нам приходилось смешиваться с телами. Чтобы мы лишний раз не привлекали к себе внимание, ребята из 13-ой армии нас прикрывали. В тот день 13-ая армия осталась навечно оберегать эту высоту. Достигнув нужного места, я перелез через проволоку к месту заклада динамита. Оставалось полсотни метров, может и меньше, и уже через пару минут наша команда была на месте. Я принялся устанавливать заряд под прикрытием ребят. Мне нужно было всего пару минут, чтобы сделать это. Я слышал, как Карл кричал, что кого-то убили, но старался не отвлекаться на его крики и комментарии касаемо происходящего. С течением времени вопли на фоне усиливались, но непонятно откуда они шли. Я почти закончил, но резко почувствовал, как что-то вошло мне в спину. Спереди было небольшое алое пятно, оно очень выделялось на фоне грязи и прочего ужаса. Я повернул голову и увидел, как надо мной возвышается человек в противогазе, на нем была немецкая форма. Я почувствовал облегчение, словно все гормоны вышли из меня в тот момент, и этот человек убежал. Рядом в двух метрах от меня лежал Карл, его глаза были раскрыты, они смотрели в небо. Меня посетила мысль, что здесь он и нашел свое искупление. Бог его забрал, а я простил его про себя. Тепло и холод молнией пронзили меня, и я закрыл глаза.

– Мы не успели, надеюсь, там я буду чист, – последние слова Карла.

Из его живота хлестала кровь, он получил разряд дробью. В глазах начинало мутнеть, я запрокинул голову, надо мной нависал противогаз в каске – это последнее, что я помнил.

– То есть, получается, тебя убили, но ты жив, – подчеркнул Херст.

– Знаешь, на протяжении всего этого времени я сам задаюсь этим вопросом. Почему я жив до сих пор? Как получилось, что всех ребят перебили, а я единственный, кто проснулся после этого ада.

– Просто не может быть, чтобы ты воскрес, когда тебя проткнули. Что за чертовщина? Такого не бывает! Даже, если они не задели жизненно важные органы, все равно ты не смог бы дожить до сегодняшнего дня.

– Послушай меня, Херст, я не знаю, почему до сих пор хожу по земле. Прошу тебя, не перебивай меня, слушай дальше. Мы подходим к сути того, что я хочу от тебя, еще немного, и я раскрою все карты, не нуди. Хорошо?

– Мне кажется, ты все-таки не в себе, я не могу до конца тебе верить и, уж особенно, доверять. Ты думаешь, если завалился сюда, угрожаешь мне и моей семье, диктуешь свои правила, и до кучи хочешь, чтобы я послушал твою грустную историю, я должен тебе помогать? Приятель, тебе не кажется, что ты немного не в себе?

– Все твои домыслы – полная ерунда. Как минимум, потому, что ты – идиот, который спешит непонятно куда и зачем. Знаешь, все достается тому, кто умеет ждать. Короче, ты мне надоел, я нажимаю на чертову кнопку, а ты разгребай сам это дерьмо. Понял?!

Ллойд достал пульт из кармана, открыл колпачок и потянул палец к кнопке, нажал пальцем на нее, но не успел надавить, как раздался крик Херста: