Зазеркалье 2017. Сборник стихотворений

с тебя он, верно, слупит контрамарку.

2

Покойники покойны и покорны –

пускай молва вершит свой поздний суд,

но фильмы (без эффектов и попкорна!)

идут,

и отдыхает Голливуд.

3

Взамен турусов и колес

сложивший руки на груди,

упавший колос – все ж колосс,

в какую землю ни клади.

……….

Всё те же наши палестины

Всё те же наши палестины:

пророк пророчит – ветер носит,

плывёт в тоске необъяснимой

в ночном кораблике Иосиф –

над замерзающей Невою

в иные время и пространство –

безвестный, юный и прекрасный,

один,

без свиты,

без конвоя.

……….

Поэту

(Тане Пешковой)

1

Богу, Таня, – богово,

лету (Лете!) – летово,

а тебе – набоково,

блоково и фетово.

Осень.

Хмуро.

Муторно.

Одиноко бродим мы:

городом ли, хутором –

и повсюду – Болдино.

……

2

“Отравлен хлеб, и воздух выпит…”

О. Мандельштам

Не вспоминая о верлибре

и крылышкуя, как колибри,

на рифму нижешь жемчуг строк.

Но, улетая дальше, выше,

всё тяжелей и чаще дышишь

тем, что украдено не впрок.

И, задыхаясь, в стратосферу

летишь навстречу Люциферу,

земных не чувствуя вериг.

Kрылом по тверди льдистой пишешь

и учащенный пульс свой слышишь,

и – ястреба осенний крик.

……

3

« …произнесёшь растерянно: Шалом…»

Т. Пешкова

Шабат шалом (воистину, шалом),

хоть выноси святых, хоть заноси,

земля твоя, что скрылась за холмом

(за шеломянем, так сказать, еси),

так сокровенна, как твоя строка,

так тяжела (тяжеле всех вериг) –

меня берёт в полон, как языка,

и помыкает мною, как язык.

……….

4

Не гадай на кофе ли, на воске,

не считай надсадное “ку-ку”,

не лови в далёком отголоске,

что случится на твоём веку.

Притулясь к менту ли, к монументу

(косяками полнится тетрадь!),

жизнь увидишь, словно киноленту,

Господом прокрученную вспять.

……

……….

Февраль

Не в бровь, а в бронхи – лют борей,

знобит,

кручины да болезни

разнообразные полезли,

как тараканы из щелей.

Февраль, горчащий, как микстура,

заполонил, наполнил дом,

и поползла температура

под мышкой вверх,

вниз – за окном.

Теперь – чернил достать и плакать,

и, словно парий записной,

пить из горлА,

и Пастернака

открыть как выход запасной.

……….

Письмо Татьяне

«пытаясь новой строчкой уравнять –

глагол несовершенный с совершенным…»

Т. Пешкова

Говорят, не плюй в колодец – пригодится,

не с лица же, в самом деле, пьют водицу,

но коль выпало в империи родиться,

лучше, Таня, жить подальше за границей

да не зреть родных вождей и вертухаев,

не затягивать ни галстука на вые;

говоришь, что дураков везде хватает,

но чужие дураки – они чужие.

…..

Приезжай-ка, Таня, в наши палестины,

посидим в кафе под вечер над заливом,

будем есть с тобою скользкие маслины,

запивая их холодным светлым пивом.

Здесь вблизи от моря вечером привольно,

прочищаешь душу, голову и бронхи,

и шипят, как «Ш», накатываясь, волны,

и гарсон-араб картавит, что твой Бродский.

…..

Да, непросто, Таня, жечь сердца глаголом,

совершенным даже (а несовершенным –

бесполезно) – катим камнем на голгофу

(труд вполне сизифов!) наши прегрешенья.

Пусть живём мы розно в разных измереньях,

но покуда Богом нам дана отсрочка,

будет в наших жилах и стихотвореньях,

задыхаясь, биться та же, Таня, Почва.

……….

На риск напишешь

«Сухая дэма на ветвях сидела»

В. Исаянц («Тема»)

На риск напишешь и на страх,

на дыбе той у мукогорья,

соединив ногайский шлях

и монастырское подворье,

витийство и чеканный слог,

богатство форм и бедность быта,

прелюдию и эпилог,

поэму и ее пиита,

и вечность – времени залог,

и неразменное корыто.

……….

Валерию Исаянцу

Когда в июле вдруг не спится,

птиц предрассветны голоса

и ворожат вороженицы,

волхвы зайдут на полчаса

тебя задабривать дарами

и миром с Миром примирять, –

прими причастье в этой драме,

сжав авторучки рукоять.

……….

Поэт

"Мы есть во ржи. В предрожье, как воронка,

Воронеж дремлет… "

В. Исаянц

В Воронеже, во ржи, во рже, иль в раже,

но режет дух божественный рожок,

и миражи клубятся, а мирАжи

густеют и ложатся между строк.

Дар первородства – верная улика:

не ели шёпот слыша – елекрик*,

не лыком шит, и вяжет он не лыко,

а вяжет смыслы, нёбо и язык.

…..

* "Елекрик" – окказионализм В. Исаянца

……….

Музе

Простить тебя не просто мне –

тебе и ночи мало;

опять не смяты простыни –

ну где ж ты ночевала?

Кому покоя не давала,

кого терзала, как пила,

какому Данту диктовала,

с каким Вергилием пила?

……….

Разговор читателя с поэтом

Поэт, лежа (не один) на оттоманке:

Он прав опять:

фонарьаптека,

подмостков нет, гул не затих.

Что я вручу тебе, Ревекка,

чтоб отличала от других, –

обрезанный под корень стих?

Читатель, проникая в будуар:

Лежишь с наложницей на ложе

на безымянном этаже

и куришь «Ноблес»*, о, блажен (!),

«ноблЕс облИж» – скажу, итожа,

а всюду лажа в неглиже:

верхи не хочут и не можут,

низам всё по фигу уже;

но ты для нас не пишешь, рожа,

и не стоишь на рубеже!