Зазеркалье Нашей Реальности

Двери лифта закрывались, но Жанна до последней секунды через уменьшающуюся расщелину наблюдала за удаляющимся другом. Надеялась, что он испугается оставаться один в темноте, среди холодных голых стен и зловещей тишины. Но Саша даже не вздрогнул, и Жанна уехала одна.

Он стянул маску. Наконец можно свободно дышать. Сыро, воздух режущий и холодный. Каждый глухой шаг и вздох возвращались к нему эхом.

Он взял с пола испачканный в цементе мячик и заботливо вытер его о белую рубашку. Внимание привлекло голубоватое свечение за последним поворотом.

Интересно, что это может быть?

Саша двинулся вперед. Коридор закончился. Перед ним открылся огромный зал. Теперь Саша понял, откуда шло свечение – это светились капсулы со стеклянными крышками, не менее трехсот штук. Некоторые из них просто потрескались, некоторые были сломаны. Мелкие и крупные осколки стекла усеяли весь пол, жалобно хрустя под твердой подошвой ботинок Саши.

Его отражение приближалось в каждом ромбовидном стеклышке, которыми была облеплена дальняя стена. Рядом с ней на разгромленных столах стояли заброшенные компьютеры. В центре стены, внизу, на уровне пояса, поблескивала плоская ромбовидная пластина размером с чайный пакетик. Саша встал перед ней.

Только он решил, что цвет пластины алый, как он сменился на сиреневый, затем на белый и так снова и снова с самого начала. Завороженный сменой цветов, Саша осторожно коснулся ее, обхватил по краям и потянул на себя. Треск. Пластина вышла из своего гнезда. Саша улыбнулся новой блестяшке. Не успел он отправить ее в карман, как услышал расходящийся по стене треск. Стекла друг за другом откалывались по краю. Пластина больно обожгла его руку. Когда он осознал, что пора бежать, было поздно: последнее, что он увидел, – взрыв, всплеск осколков. Ударная волна припечатала Сашу к дальней стене. Он упал на пол. В глазах мерцали огни. По подбородку стекала кровь. Несколько крупных осколков торчали из его живота.

Он проснулся в больнице в окружении семьи и даже не сразу понял, почему они так обеспокоены. Они говорили о разном: неизвестный взрыв, его чудом спасли, а бункер закрыли. Затем мама приблизилась к нему. В ее глазах читались непонимание и испуг.

– Сынок, твои глаза…

Со временем Саша стал забывать, что до взрыва они были зелеными, – настолько он привык к красным. Впрочем, он не помнил многих вещей, но одно было словно выгравировано в его памяти – пластина.

– Сынок, – обратилась к нему мать в один из приемных дней, – тебе стоит поесть. Врачи говорят…

– Я не голоден, спасибо, – ответил он резко и отстраненно. Он лежал на спине с самого утра, глядя в потолок, и не мог понять, что в нем изменилось: привычные ценности – игрушки, милые питомцы и все, что делало его счастливым, потеряли смысл. Словно затерялись в густом тумане. И Саша не хотел ничего искать. Это были просто свидетельства детской наивности.

– Так вот, врачи говорят…

– «Этот мальчик, кажется, слабоумный. Он выглядит странно. Я не уверена, что он вообще мальчик, ты видела его лицо? Может, он нимфае? Сразу и не поймешь, внешне ведь это не проявляется» – вот что они говорят, мама.

Королева сидела, приоткрыв рот, до тех пор, пока Саше не надоело ее удивление и он не встал с постели.

– Ты… все запомнил?

– Лучше бы не запоминал.

– Но к-как?

Казалось, ее глаза вот-вот выскочат из орбит. Она смотрела на сына, не чувствуя, что перед ней он. Тон его переменился, взгляд стал умнее, ум – острее, и даже в движениях сквозила уверенность.

Саша сам заметил это, и все же не мог до конца вспомнить, каким его знала мать до этого момента. Чем больше он погружался в себя нового, тем мутнее становились воспоминания о нем старом.

– Просто запомнил. Как-то само вышло.

Мама схватилась за сердце и, улыбаясь, издала какое-то подобие крика. Ее поведение нисколько не удивило Сашу. Не замечая ее дрожи и счастья, написанного на лице, он прошел к шкафу и переоделся.

– Я пойду прогуляюсь. – Саша вышел из палаты, не дожидаясь ответа. Его и не следовало ждать: весь следующий час королева просидит в слезах, не веря чуду.

У окна в конце коридора стояла Жанна, накручивая на палец прядь рыжих волос. Увидев друга, она бросилась к нему навстречу.

– Как ты? С тобой все хорошо? Прости, что я оставила тебя!..

– А ты?..

– Что?

– Ты Жанна, да?

Лицо ее вытянулось от удивления, но девочка улыбнулась.

– Эй, ты что, издеваешься? Не смешно вообще!

– Так ты Жанна или нет?

– Хватит так шутить. Еще и с таким взрослым лицом.

– Я припоминаю тебя. Мы часто играли, да?

Плечи Жанны опустились одновременно с ее расстроенным взглядом.

– Ты раньше никогда себя так не вел. Ты притворяешься?

– А по мне видно? Кстати, – Саша вытащил из кармана злосчастный мяч, – держи. Мне это больше не нужно.

– Ты на меня обиделся, что ли? Что я оставила тебя?

Саша слышал тихую надежду в ее голосе, но ему давно наскучил разговор, и он прошел мимо, оставив Жанну с разбитым его черствостью сердцем.

* * *

Саша закончил тем же, о чем рассказал миссис Шерро. Он опустился на корточки, чтобы унять усталость в занемевших ногах.

Александр был опустошен, но одновременно взбудоражен.