Зажечь звезду

Ночь расплескалась по городу густой смолой, лениво обтекая оранжевые конусы света уличных фонарей, до краев заполняя подворотни и парки, одно за другим гася окна и разгоняя поздние пробки на дорогах. Небо было укутано в плотное серо-коричневое одеяло облаков, с западного края тлеющее, как уголь, на востоке — расшитое серебряными разрядами молний. В неподвижном воздухе стояли отчетливые запахи гари и сухой пыли. Казалось, что любой звук застревает в нем, как в паутинном коконе, и лишь по дрожанию нитей можно угадать, что кто-то собирается…

— Куда это ты собралась на ночь глядя, дорогая? — сонно поинтересовались у меня над ухом. От неожиданности я подскочила, с оглушительным грохотом роняя ботинки, и развернулась, как сжатая пружина.

Мама одарила меня очень удивленным взглядом.

— Знаешь, если бы я плохо тебя знала, то решила бы, что ты хочешь совершить противозаконное деяние и жутко боишься, что попадешься.

— Ну… Феникс надо кое с кем встретиться, а одна она идти не хочет, — уклончиво объяснила я.

— Не замечала за тобой раньше страсти к сдвоенным свиданиям… Впрочем, это к лучшему, может, наконец выбросишь из головы своего вампира, — с задумчивой улыбкой заметила Элен.

Несчастный ботинок, только-только выкопанный из груды обуви, снова подло дезертировал — под стол. «Как хорошо, что Хэл еще в Академии», — меланхолично подумала я, глядя на свои дрожащие руки. Брат очень не любил побудок посреди ночи, если уж умудрялся лечь вовремя…

— Никакое это не свидание, просто деловая встреча, — мои пальцы резко затянули шнурки, чуть не обрывая их. — И Максимилиана я, как ты выразилась, из головы не выброшу, и не надейся.

— Найта… — леди Элен растерянно смотрела на меня, скрестив руки на груди. Сейчас в ней не было ничего от ведьмы — просто усталая женщина средних лет. — Ты ведь понимаешь, каковы шансы на то, что князь еще жив? Он больше полугода никак не давал о себе знать. Даже Тантаэ…

— Тантаэ верит, — мрачно буркнула я. — И я верю тоже. Если бы с Ксилем… что-нибудь случилось… мы бы почувствовали. Я бы почувствовала.

— Доченька… — вздохнула она, осторожно касаясь моего плеча. Я вывернулась и одним движением влезла в джинсовую куртку.

— Мне пора. Вернусь поздно, — кто бы знал, каких усилий мне стоило аккуратно прикрыть дверь, а не хлопнуть с размаху.

— Поздно? Но хотя бы сегодня? — мама выглянула за порог. Ее лицо бледным пятном выделялось в ореоле черных волос.

— А это как получится, — почти злорадно отозвалась я, сбегая по лестнице.

К автобусной станции мы с Феникс подошли одновременно. К моему удивлению, подруга изменила привычным юбкам-топам и предпочла на этот раз одеться почти так же неприметно, как и я. Простые темные джинсы, черная футболка, мягкая замшевая куртка, переброшенная через локоть да кепка, прячущая от посторонних взоров лунное серебро волос, — вот и весь наряд. Неизменными остались только высокие каблуки, провокационно выглядывающие из-под отворотов штанин.

— Приветик! — пропела мастерица огня. — Что такая грустная? У нас же приключение впереди!

Стоило мне только взглянуть на жизнерадостную подругу, так сияющую открытой, чуть сонной улыбкой, сразу потянуло улыбнуться в ответ. И правда, чего я распереживалась? Знаю ведь, что Максимилиан жив, да и Тантаэ в этом свято уверен.

Выкрутимся как-нибудь. Должны выкрутиться.

— Все в порядке, — заверила я девушку. — Просто задумалась.

— Думать вредно, — она легонько щелкнула меня по лбу. С кончиков пальцев сорвались золотистые искры.

Я фыркнула.

— Вот позерка!

Подруга на это ничего не ответила и секунду спустя протянула мне здоровенную палку.

— Это что такое? — у меня вырвалось хихиканье. Неужели придется вспомнить детство и опыты полетов?

— Вместо метлы, — невинно пояснила Феникс, подтверждая мои догадки. — Последний автобус ушел минут десять назад, вовремя добраться уже не успеем. Придется лететь. Заодно сплетем отвод глаз и проведем разведку с воздуха. Мало ли что…

Звякнул тревожный колокольчик.

— Думаешь, к этому может быть причастен Орден?

— Да нет, инквизицией здесь и не пахнет, — задумчиво сощурилась она. Я подумала о том, как сильно меняется манера речи моей подруги, когда разговор заходит о действительно серьезных вещах. — Но у меня, а тем более у тебя, и других врагов — завались. Например, ведарси. Видела, какая странная аура была у того типчика?

Меня передернуло. Еще ведарси здесь не хватает.

— Не обратила внимания. А что с ней не так?

Подруга медленно опустила ресницы, размышляя.

— Ну… не знаю даже. Что-то вроде… Э-эм, ну будто в маленькую-маленькую оболочку попытались запихнуть что-то огромное, — неловко пояснила она.