Зажечь звезду

— Верно, — вздохнула она, кажется, немного виновато. — Пророчества — не математические примеры, где верное решение только одно. Слишком многое зависит не от меня. Я могу спрямить пути, сделав какой-то из них более удобным, но когда это люди выбирали самый удобный путь, не оглядываясь на другие?..

— Что ж, полагаю, у меня нет выбора… Ведь если не… как вы выразились? «Найти звезду?»

— «Зажечь звезду», князь.

— Если не зажечь нашу звезду, то через два года нам придется туго. Постоянный портал на тонкий план, кто бы мог подумать… Если бы не услышал об этом от вас, от пророчицы, то не поверил бы. Но вы — особая. Поэтому я помогу вам. Даже если у моего… у моего друга не останется шансов.

— Благодарю вас, князь, — церемонно склонила голову девушка.

Над горизонтом показался край солнца — ослепительно яркий, и сухая газета домов вспыхнула, занялась оранжевым светом, ожила…

— Жарко будет.

— Похоже на то…

Луч первый. Песни моря

О, эта странная песня вдали…

Так море тоскует в закатный час,

Когда у причала стоят корабли,

И грустные пары танцуют вальс.

Дивная песня, голос морской,

Зов, что приходит из черных глубин…

Голос, что просит: останься со мной,

Ты — я ведь знаю — устал быть один.

Ты потерял и свой дом, и любовь,

Ну же, не бойся, следуй за мной!

Здесь, среди сонных подводных лесов,

Ты обретешь долгожданный покой…

— Что это ты всю дорогу напеваешь?

Этна лениво потянулась, насколько позволяло кресло. Зевнула.

Почесала нос.

Снова зевнула.

И только потом приподняла ресницы и в упор уставилась на меня по-кошачьи зелеными отстраненно-любопытными глазами.

— Что, уже приехали? — грубовато спросила Этна, словно это я была виновата в том, что дорога тянулась так долго.

— Нет, — ответ мой прозвучал, словно оправдание. Голова болела ужасно — самой противной разновидностью ноющей, настырной боли в затылке. Будто канат из-под черепа тащат… Этне повезло — она могла спать где угодно, даже, кажется, на потолке. А вот для меня самолеты и вообще любые ночевки в транспорте превращались в сущий кошмар. — Нет, не приехали.

— Тогда какого ты меня будишь? — поинтересовалась моя подруга совсем не по-дружески и сползла по креслу, прикрывая глаза. Волна ее рыжих волос, до этого спокойно лежавшая на спинке, соскользнула по обивке и до завидного густым потоком накрыла лицо.

Этна оглушительно, на весь автобус чихнула, мотнула головой и, лохматая, агрессивно уставилась в пространство.

— Ты что-то мурлыкала себе под нос, и мне стало интересно. Это новинка, да? Знаешь, я за современной музыкой не слежу… — забормотала я. Не говорить же прямо, что надоело мне коротать дорогу в одиночестве.

— Я во сне не разговариваю, — огрызнулась Этна и уселась, взъерошенная, как сердитая кошка со вздыбленной шерстью. — Врешь небось.

— Ну, не знаю… Может быть, с недосыпа мерещится. Мне-то подремать не удалось…

— Не объявляли, долго еще ехать? — перебила Этна унылый поток оправданий.

— Нет, но…

Не дослушав, Этна перелезла через мои ноги и отправилась доставать гида. Не хотелось бы мне сейчас оказаться на его месте. После пятичасового ожидания рейса, который несколько раз откладывали, утомительного перелета и проблем с получением багажа — транспортировочную ленту заело, и пришлось еще ждать, пока ее починят — Этна пребывала в исключительно поганом настроении. Все ее милые недостатки, такие, как мстительность, раздражительность, нетерпимость и властность обострились до предела и угрожали теперь душевному здоровью… окружающих. В такие минуты даже мне иногда хотелось сбежать куда-нибудь подальше и переждать бедствие по имени Этна в безопасном месте.