Зажги меня

– Мне кажется, ты чересчур пессимистична в этом вопросе.

– Проклятие, Кенджи! – Я выкидываю вперед руку и не совсем понимаю, что при этом происходит, пока не слышу какой-то треск. Я смотрю вперед и понимаю, что повалила полку с гантелями, расположенную в противоположном конце зала.

Я просто девушка-катастрофа.

– Мне нужно остыть, – сообщаю я, одновременно стараясь сделать все так, чтобы мой голос прозвучал достаточно ровно. – Но я обязательно вернусь и побрею тебе голову, пока ты будешь спать.

Впервые Кенджи, кажется, пугается по-настоящему:

– Ты этого не сделаешь.

Я направляюсь к противоположной стене. Нажимаю на кнопку, чтобы вызвать лифт.

– Ты ведь крепко спишь, верно?

– Это не смешно, Джей. Совершенно не смешно…

Лифт подъезжает и с характерным звуком приветливо раздвигает двери. Я захожу в кабину.

– Спокойно ночи, Кенджи.

Двери плавно закрываются, но я еще слышу, как он кричит на меня.

Глава 40

Когда я вхожу в комнату, то понимаю, что Уорнер находится в душевой.

Я смотрю на часы. Очень скоро он отправится в тренажерный зал. Обычно мы встречаемся с ним именно там, когда начинается подведение итогов дня.

Но сейчас вместо этого я падаю на кровать, зарываясь лицом в подушку.

Я не знаю теперь, что мне делать.

Адам прибудет сюда уже завтра утром, и мне до сих пор кажется, что я хочу быть вместе с ним. Я не хочу больше бросать его, не хочу видеть боль и обиду в его глазах. Я не хочу становиться причиной этой боли. И никогда не хотела.

Я все же убью Кенджи.

Потом я кладу подушки на голову и прижимаю их к ушам и затылку и делаю это до тех пор, пока у меня не создается такое впечатление, что я отключила для себя весь окружающий мир. Я не хочу сейчас думать ни о чем. Именно сейчас. Почему всегда все у меня начинает усложняться? Почему?

Я чувствую на спине чью-то ладонь.

Я дергаюсь, и подушки разлетаются в разные стороны. И делаю это с такой силой, что чуть не падаю с кровати. В это же время последняя подушка падает сверху и попадает мне прямо в лицо.

Я начинаю стонать и прижимаю ее к груди. Потом прижимаюсь к подушке лбом и зажмуриваюсь. Никогда у меня еще так сильно не болела голова.

– Джульетта, – кто-то осторожно произносит мое имя. – Ты в порядке?

Я опускаю подушку и часто моргаю.

Уорнер обернулся полотенцем и стоит рядом.

Кроме полотенца, на нем ничего нет.

Мне хочется спрятаться под кровать.

– Адам и Джеймс будут здесь завтра утром, – сразу же сообщаю я. Просто довожу до него данную информацию, и все.

Уорнер удивленно приподнимает брови:

– Я и не знал, что они получили приглашение.

– Кенджи приведет их сюда. Он уходил и проверял, как они там справляются, а завтра приведет их. Утром.

На лице Уорнера не отображается никаких эмоций. Голосом он тоже никак себя не выдает. С таким же видом он мог бы обсуждать цвет стен в комнате.

– Мне показалось, что его больше не интересует сопротивление, и он не собирался присоединяться к борьбе.

Мне кажется, что это не я сижу на полу с этой дурацкой подушкой у груди. И это не Уорнер в одном только полотенце стоит рядом. Я даже не могу серьезно воспринимать эту ситуацию.

– Кенджи сказал Адаму, что я до сих пор влюблена в него.

Вот. Началось!

Вспашка гнева. Возникла и тут же потухла. Глаза у Уорнера загорелись и сразу как-то погасли. Он смотрит на стену и несколько секунд молчит. Потом начинает спокойным ровным голосом, полностью взяв себя в руки:

– Понятно.

– Он понимал, что это единственный способ заставить Адама прийти сюда.

Уорнер не отвечает мне.

– Но я, ты ведь знаешь, не люблю его. – Я сама удивлена тем, как легко слетают эти слова у меня с губ. Еще больше меня поражает то, что я чувствую необходимость произнести их вслух. Я должна доказать это всем, и в первую очередь Уорнеру. – Конечно, он не безразличен мне, в том смысле, что мне не безразличны все люди, которые были добры ко мне. Но все остальное… прошло.

– Я понимаю, – говорит он.

Я ему не верю.

– И что ты будешь делать? – спрашиваю я. – Насчет завтра? И Адама?

– А что надо делать?

Я вздыхаю.

– Я поговорю с ним. Мне придется разрывать с ним отношения уже в третий раз. – Я начинаю тихо стонать. – Это так глупо, так глупо! – И я снова прижимаю подушку к лицу.

Наконец я швыряю ее на пол. Мои руки бессильно опускаются.

Но когда я поднимаю взгляд, то вижу, что Уорнера рядом со мной уже нет.

Я оглядываюсь по сторонам.

Он стоит в углу комнаты и надевает брюки.

Я стараюсь не смотреть на него и забираюсь на кровать.

Здесь я сбрасываю ботинки и устраиваюсь под одеялом, снова зарываясь головой в подушки. Затем я чувствую, что на кровать опускается какой-то груз, и понимаю, что это Уорнер присаживается ко мне на постель. Он снимает у меня с головы подушку и наклоняется надо мной так, что между нашими носами остается расстояние лишь в несколько сантиметров.

– Ты совсем не любишь его? – спрашивает Уорнер.

Мое сердце снова начинает бешено колотиться. И я задаю глупейший вопрос:

– Как женщина мужчину? В смысле романтики?

Он кивает.

– Нет.

– И тебя к нему не влечет?

– Меня влечет к тебе.

– Я серьезно.

– Я тоже.

Уорнер продолжает смотреть на меня. Потом он моргает, но только один раз.