Зажги свою звезду (СИ)

Вновь скрывшись в собственной спальне, надёжно заперев дверь и смыв усталость дня под горячими струями душа, Грейнджер забралась с ногами в кресло. Пришло время хорошенько обдумать, что же сегодня произошло, а главное, проанализировать собственную реакцию. Потому что прежде всего, нужно было быть честной с самой собой, и тогда следовало признать, что её реакция на действия Малфоя была довольна обостренной и даже, быть может, раздутой вне пропорций.

В конце концов, Гермиона не была наивной девственницей, а Драко явно её не насиловал. Грейнджер прекрасно осознавала, что отвечала ему практически на каждое прикосновение, на каждый поцелуй, и мужчина просто не мог не чувствовать довольно явный отклик её тела. Да и что греха таить, распаленная его ласками, Гермиона хотела «продолжения банкета», была готова позволить ему всё. И в последнюю очередь она желала его остановить.

Вот только проблема была в том, что здравый смысл, какая-то миниатюрная его частица, все ещё остававшаяся активной и не затуманенной страстью, буквально кричала, что Грейнджер тает в руках человека, целенаправленно унижавшего её многие годы. Наотмашь и без каких-либо сомнений все семь лет учебы в Хогвартсе бившего словами, каждый раз оставляя в душе незаживающие, кровоточащие раны.

Даже если Драко Малфой и не причинял ей физического вреда, как его тетка Беллатрикс Лестрейндж, боль от психологических ударов была не меньшей. Как и те шрамы, которые остались от Малфоя в душе и соответствовали вырезанному Беллой на руке обидному слову.

А Гермиона мгновенно растаяла от его прикосновений, забыла обо всём в его объятиях, словно какая-то шлюха, стонала от каждой ласки, отвечала на каждый поцелуй. Что это говорит о ней?

Именно этот вопрос сейчас колол в самое сердце. Гермиона что, мазохистка? Ведь только в этом случае она могла бы отвечать человеку, который долгие годы получал удовольствие, когда причинял ей боль. Наверное, в тот момент, когда Грейнджер заставила себя открыть глаза и посмотреть на него, она пыталась разубедить себя именно в этом. Ведь в конце концов, даже Гарри теперь без устали утверждал, что Малфой изменился, что он уже не тот злобный и вредный мальчишка, которого они знали в Хогвартсе.

И тем не менее, заглянув в глаза Драко Малфоя, Гермиона убедилась для себя в обратном. Что она пыталась там рассмотреть? Неужели, нежность и любовь? Могла ли она быть ещё большей дурой, если действительно надеялась обнаружить подобное чувство.

Но вот увидела она лишь самодовольство и торжество победы. Ему удалось унизить её в очередной раз, доказывать, что несмотря ни на что, на все прошлые оскорбления, на прекрасно известное ей отношение Малфоя к её происхождению и статусу крови, даже кроха проявленного с его стороны интереса могла заставить её позабыть обо всём.

Нет, Грейнджер не разыгрывала перед ним оскорбленную невинность или притворялась жертвой насилия. Они оба прекрасно понимали, что под конец Малфой удерживал её не так уже сильно, а сама она вообще не сопротивлялась. Поэтому, Гермиона сейчас была уверена, что Малфой несомненно опять над ней насмехается, уже успев окрестить ханжой.

Интересно, он думает, что она побежит жаловаться Гарри? Что ещё можно ожидать от подобной женщины. Вот только Гермиона не собиралась ни о чем рассказывать Поттеру. Она вообще все больше убеждалась в том, что ей давно пора просто жить дальше, ограничивая общение с прошлым. Они с Поттером больше не были неразлучными друзьями. Впрочем, и знаменитого «золотого трио» уже не существовало.

Дорожки судьбы давно развели её с Роном Уизли, и пора было выбрать уже тропинку, отдельную и от Гарри. Конечно, Грейнджер давно считала его своим братом, но в конце концов, даже от собственной семьи отдаляются. Такова жизнь, с этим ничего не поделаешь. А ещё, она продолжается, несмотря ни на что.

Теперь у Грейнджер был Александр, была верная Винки, хотя магглорождённая волшебница очень мало верила в такую преданность, слепую и ни на чем не основанную с точки зрения самой Гермионы.

Но факт остался фактом, и мысленно пообещав себе уже наутро начать разыскивать новое жильё и приступить к созданию этой новой жизни, Гермиона всё-таки под утро умудрилась заснуть. Правда, Драко Малфой последовал за ней в мир грёз, и девушка вновь и вновь испытывала короткие минуты возбуждения, пережитые в его объятиях. Проснулась Гермиона довольно рано и совершенно разбитой. Впереди был долгий и сложный день, ведь насмешек, выяснения отношений и обвинений ей наверняка не избежать.

Наутро Гермиона переместилась в министерство ещё задолго до того времени, когда обычно на рабочее место прибывал Гарри. Не имея ни малейшего желания сталкиваться с другом этим утром, Грейнджер даже небольшой завтрак прихватила с собой. Е её огромному удивлению, Теодор уже дожидался её на своём рабочем месте.

– А ты здесь не рано? – Гермиона насмешливо приподняла бровь, но Нотт только откинулся на спинку стула. Казалось, её сарказм на нём терялся полностью.