Зажги звезду. Рассказы о красных следопытах

Но меняется облик войны — и меняются военные специальности. Крючков становится истребителем танков, воюет в противотанковом дивизионе.

И — то же бесстрашие, та же ловкость, та же удача отличают его: на плацдарме за Днестром, знакомом Крючкову еще по гражданской, артиллеристы двое суток сдерживают удары бронированного фашистского кулака, не пропускают ни одной вражеской машины, на поле горят 13 немецких танков.

Крючков — капитан, потом майор, его награждают: орденом Богдана Хмельницкого, третьим орденом Красного Знамени, орденом Ленина…

Он воюет под Москвой в самое тяжелое для нее время, на Украине — освобождает Киев; форсирует Одер; встречается с американскими солдатами на Эльбе…

В 23-м пограничном отряде знали военную биографию Крючкова наизусть — да мирной биографии у него, по сути, и не было. Встречались с ним, веря и не веря тому, что он о себе рассказывал. Неужели правда, что во всех этих переделках побывал один человек?!

Знал о подвигах Василия Крючкова, человека из легенды, как его стали со временем называть, и старшина Бутин, — к случаю рассказывал о нем молодым красноармейцам…

А теперь о легендарном Крючкове знает, благодаря красным следопытам, вся липканская школа, и в ее музее Крючкову, как бывшему пограничнику 23-го отряда, отведено почетное место.

* * *

Не в одном, а в нескольких письмах, не сговариваясь меж собой, бывшие пограничники 23-го отряда назвали липканских следопытов однополчанами.

Это понятно: ребята, много лет переписываясь с пограничниками, все больше узнавая об отряде, его боях и судьбах бойцов, сроднились с ними.

Мысленно они не раз бывали вместе с Сергеем Бутиным, Николаем Га- нулом и другими в схватке с врагом, защищая мост; поднимались «в атаку», падали «ранеными»…

Их выросло несколько поколений, мальчишек и девчонок, для кого защитники моста стали теми героями, кому можно подражать. И, что важно, они не из книг, не придуманы писателями — это живые люди, от которых можно получить письмо, которых можно пригласить в гости, цх голоса можно услышать.

Защитники моста назвали следопытов однополчанами. Взяли их, говоря другими словами, в свой строй, позволили встать плечом к плечу с собою.

Почетно и… ответственно стоять в одном строю с героями. Ведь если они поверили тебе, ты должен, ты обязан быть вровень с ними — и сегодня, и завтра, если вдруг пробьет суровый час войны…

Жди меня

Обыкновенный конверт, и письмо, каких сотни: жена разыскивает могилу мужа, погибшего в сорок четвертом…

Читая печальные строки, ребята не знали еще, что в скором времени прикоснутся к двум удивительным судьбам и что сами станут причастными к одной из них…

Не знали об этом ни Лена Балтаг, ни Анжела Шэрэнуц, ни Джелу Кап- рош, ни Лиля Сокирка, ни Майя Иванова — шестиклассницы, красные следопыты села Спея Новоаненского района.

Письмо пришло сперва на адрес ЦК комсомола Молдавии («попросите, пожалуйста, ваших красных следопытов…»), оттуда попало в руки полковника в отставке Евгения Ивановича Красовского. А от него пошло прямиком в Спею, в музей Боевой Славы, что расположен в бывшей церкви. Стены храма избиты осколками немецких снарядов и пулеметными очередями так, что даже бывалые солдаты, приезжающие сюда в гости, кивают ему головой, словно встречая однополчанина.

В письме Марии Петровны Макаровой был текст «похоронки»: «Сообщаем Вам, что Ваш муж, летчик Макаров Николай Иванович в боях за социалистическую Родину, верный воинской присяге, погиб смертью храбрых 24 июня 1944 года; могила его находится на правом берегу Днестра, в лесу, в 800 метрах северо-восточнее селения Господский Двор.

Бойцы и офицеры нашей части вместе с Вами переживают великое горе, постигшее Вас.

Командир в/ч п/п 51102

Степанов».

В этом же письме ребята нашли и такие строки: «Не зная, где находится могила Николая Макарова, мы с сыном ежегодно 9 мая приходим к Могиле Неизвестного Солдата в Москве и низко кланяемся этому великому памятнику, помня, что он поставлен и летчику Николаю Макарову, память о котором всегда с нами».

Немудрено, что Мария Петровна искала могилу мужа столько лет: название Господский Двор существовало только в устной речи, и вот каким-то образом попало в официальный документ.

Получили письмо ребята и, конечно, стали проверять списки похороненных в братской могиле близ бывшего господского двора помещика Леонар- ди, где бронзовый солдат склонил голову над павшими в бою.

Длинный список пришлось им читать — 780 человек полегло в апреле — июне 1944 года на берегах Днестра под Спеей.

Фамилии Макарова в списках не оказалось.

Но у следопытов был уже опыт поиска, и с ответом Марии Петровне они торопиться не стали. Поразмыслив, отправились по селу — расспрашивать пожилой люд: не помнит ли кто из них воздушного боя над селом, когда был подбит советский самолет?

Село разделили на участки, следопыты ходили по дворам. Садились, начинали разговор, будили тяжкие воспоминания.