Однако «борьба гигантов» на этом не закончилась. Пройдет несколько лет, и мы сцепимся за «экономичную» аудиторию - людей старшего возраста и небольшого достатка, которые пользуются мобильным телефоном мало, используя его в основном именно для голосовой связи. В начале 2007 года UMC запустит бренд Ecotel. Мы поддадимся на эту «провокацию» и ответим «Мобилычем». Судьба обеих марок окажется недолгой - просуществовав около двух лет, они будут упразднены.
Даже сегодня я не могу однозначно оценить, чего было больше в запуске «Мобилыча» - желания «поиграть мускулами» или экономической целесообразности. Думаю, что в какой-то мере одно уравновешивало другое. «Мобилыч» стал нашим ответом Ecotel: он был целиком ориентирован на защиту нашей рыночной доли в сегменте простых мобильных услуг (преимущественно это голосовой трафик - люди старшего возраста мало пользуются смс-сообщениями, не говоря уже про другие сервисы).
За год «Мобилыч» набрал миллион абонентов. Это было неплохо, учитывая то, что эпоха динамичного роста рынка мобильной связи уже прошла. Впрочем, говорить о «наборе» миллиона абонентов тоже следует осторожно: среди пользователей было немало тех, кто просто обменял свой пакет Ace&Base на «Мобилыч». Мы не столько приросли абонентами, сколько «остались при своих» - удержали тех, кто уже был готов склониться в пользу более экономичных и простых решений. Но в условиях насыщенного рынка и это можно расценивать как победу.
После ухода с рынка Ecotel мы постепенно отправили «Мобилыча» на заслуженный отдых, заведя абонентов в базу «Киевстар» и предложив им привлекательные тарифные планы.
В целом мы, конечно, переиграли UMC «на уровне штабов». В отличие от их брендов, наш djuice жив и сегодня. И весьма неплохо себя чувствует.
Впрочем, неожиданно главным событием 2004 года для меня стали не продолжающийся рост абонентской базы и не первые «выстрелы на маркетинговых фронтах». 13 июля 2004 года я влюбился. Решительно и бесповоротно.
Я снова почувствовал себя мальчишкой, стремящимся к счастью, готовым на подвиги. Мое сердце билось все сильнее и сильнее, переполняясь светлым, теплым, радостным и таким долгожданным чувством любви.
Впервые я увидел Анастасию в ресторане, за полгода до нашей встречи. Еще тогда попросил общих друзей нас познакомить. Они отшучивались и говорили: «Игорь, ты женатый человек, а Настя девушка серьезная, забудь!». И только когда мой развод стал достоянием общественности, друзья согласились пойти мне навстречу - и представили нас с Настей друг другу. Но завоевать Настино сердце оказалось гораздо сложнее, чем слетать в Новосибирск за компьютерами или преодолеть кризис.
Анастасия - очень тонкий и деликатный человек, дочь известного человека, Героя Советского Союза, космонавта Виталия Михайловича Жолобова. Кроме того, Настя собиралась выйти замуж. Свадьба должна была состояться через месяц.
В период развода эмоциональные слова, сказанные обо мне и попавшие в прессу, не играли в мою пользу. Мой имидж оставлял желать лучшего: я хоть и не представал в образе «синей бороды», но точно был далек от идеала, о котором обычно мечтают женщины. Настина мама вообще была вне себя от этой ситуации и уже заочно относилась ко мне не слишком доброжелательно (позже любимая теща, Татьяна Ильинична, скажет, что я катком проехал по тем отношениям). Зато моему будущему тестю (сегодня он для меня отец) Виталию Михайловичу я сразу пришелся по душе. Я искренне его люблю и уважаю - не потому, что он летчик-космонавт, Герой Советского Союза, а потому, что он просто замечательный человек, любящий муж и заботливый отец. А еще - настоящий рыбак.
Настя наотрез отказывалась знакомиться со мной, оставлять свой номер телефона и тем более встречаться. Она готовилась к свадьбе.