Заживо погребенная

Главарь хищников с притворным радушием принял трех индейских вождей, приказав подать чубук совета. Когда каждый из присутствующих затянулся два раза из чубука, по обычаю краснокожих, главарь предложил им присоединиться к нему, чтобы напасть на укрепленный лагерь путешественников, который виднелся на возвышенности. Переговоры велись недолго, индейские вожди согласились на предложение бандита, и он велел принести кувшин водки, чтобы закрепить заключенный союз.

Краснокожие потребовали еще бочонок водки в задаток, обещали через час соединенными силами напасть на лагерь мирных путешественников. Но, взяв бочонок с водкой и приблизившись к отряду, оставшемуся вдали от лагеря, они о чем-то переговорили между собой и, пришпорив лошадей, скрылись. Очевидно, им хотелось только добыть водку, помочь же хищникам в разграблении чужого лагеря они никакого желания не имели.

Однако время шло, и оставалось только не более трех часов до рассвета, когда Шарбон заметил какое-то беспокойное движение в лагере хищников.

Некоторые из них садились на лошадей и выезжали на дорогу по тому направлению, по которому скрылись индейцы. По всему видно было, что они с нетерпением ожидали их возвращения.

Главарь бандитов ходил взад и вперед, топая ногами от досады, но индейцы все еще не показывались.

Наконец, убедившись, что новые союзники самым бессовестным образом надули его, он приказал своим людям готовиться к нападению.

Но несколько часов, потерянных хищниками в тщетном ожидании индейцев, были употреблены с пользою нашими путешественниками. Они постарались укрепить свой лагерь на всех пунктах и, кроме того, вырыли глубокий ров за валом, вкопали в его дно заостренные кверху колья и покрыли его хворостом и травой.

Так устраиваются западни для хищных зверей в пустыне.

Шарбон уговорил графиню поместиться с Дардаром на краю обрыва, как в наиболее безопасном месте, а сам вернулся к защитникам вала.

Бандиты, сев на лошадей, молча подъехали к подошве горы, на которой помещались путешественники. Они сначала попробовали въехать на нее верхом, но это оказалось невозможным: глинистая почва скользила под копытами лошадей, и они должны были сойти с них и карабкаться наверх пешком.

Вдруг раздались выстрелы, и восемь человек упали, как пораженные громом.

Лошади, стоявшие у подножия горы, поскакали обратно к лагерю, фыркая от страха.

— Вперед! — крикнул Майор (это был он). — Вперед! Задавим их, как мух!

Осажденные притаились: ни один звук не долетел до осаждавших, лагерь казался брошенным. Ободренные бандиты лезли все вперед, опережая друг друга; вал был уже близок, и, казалось, никто его не защищал.

Вдруг раздался треск сучьев и ужасные крики — крики агонии и смерти. Почва исчезла под ногами бандитов, они упали в приготовленную им ловушку. Они свалились на острые колья рва, давя друг друга, а в эту минуту осажденные открыли беглый огонь по этой, хотя и сплоченной, но беззащитной массе.

Майор собрал вокруг себя уцелевших товарищей и старался ворваться с ними в центр укрепленного лагеря, но он был встречен такими меткими и беспрерывными выстрелами, что ему пришлось отступить. Панический страх овладел бандитами, не слушая криков и увещаний своего предводителя, они бросились бегом вниз, и ему поневоле пришлось последовать за ними.

Только спустившись на поляну, Майору удалось остановить беглецов.

Тут они стали считать уцелевших. До боя их было восемьдесят семь человек. Двадцать два были убиты и двенадцать так тяжело ранены, что должны были выбыть из строя; стало быть, их отряд теперь состоял только из пятидесяти трех человек.

Бандиты стали совещаться.

Решено было прибегнуть к хитрости; их неудача произошла оттого, что они отнеслись к путешественникам пренебрежительно, не предполагая в них подобного умения защищаться.

Майор удалился со своими людьми на некоторое расстояние, и вместо того чтобы идти опять прямо на приступ, он попробовал взобраться на возвышение по правому склону в одном месте, где еще уцелели трава и кустарники. Затем, вместо того чтобы идти открыто, они спрятались в траве и тихо поползли вверх.

Уже звезды начинали бледнеть и на горизонте показалась светлая полоса, восход солнца был близок, нужно было спешить.

Бандиты добрались до вала из срубленных деревьев, а осажденные, по-видимому, все еще не замечали их приближения. Они остановились. Майор прополз между деревьями и ветвями и стал оглядываться кругом.

В эту минуту над рекой пронесся крик водяного ястреба. Разбойники с беспокойством прилегли плотнее к земле, Майор тоже притаился между сваленными деревьями: этот крик показался им сигналом. Но прошло двадцать минут тягостного ожидания, и ни малейшего шума не было слышно. Майор, успокоившись, продолжал ползти вперед. Он совсем пролез через набросанные деревья. Огороженная поляна казалась совершенно пустой. Один за другим проникли туда же и все остальные бандиты, но, собравшись вместе, они с изумлением убедились, что путешественники исчезли каким-то непонятным образом.

— Вперед! — крикнул Майор, обнажая саблю.