Заживо погребенные

Может, так оно и было. А может, достаточно умен, чтобы понять, что мы хотим заполучить улики.

Время шло. Теперь Мерсер был настроен играть по-грубому. Неточности в недавних датах – они могли свидетельствовать о том, что Дэвид совершил январские преступления, – были для нас неприемлемы. Мерсер настаивал на четкости и точности. Люди поколения Дэвида хранят всю информацию – она есть в карманных компьютерах, на отрывных календарях.

В конце концов он предложил Дэвиду добровольно сдать образец ДНК. Для этого нужно было всего лишь провести ватной палочкой у него во рту. Молодой человек залился слезами и, естественно, отказался. Сказал, что ему нужно поговорить с отцом.

Мерсер достал из папки фоторобот насильника и сунул его под нос Дэвиду. Он был основным подозреваемым. Тот машинально отпрянул и тяжело задышал.

– Он похож… похож на меня… но кто давал показания? Белые женщины? У меня много признаков… чтобы перепутать…

Темно-коричневая кожа Мерсера была почти такого же цвета, как у Дэвида. Он подался к нему и проговорил:

– Только не надо болтать, что все мы выглядим одинаково, хорошо? Этот фоторобот точнее, чем твоя фотография на водительских правах.

Снова постучали. Петерсон приоткрыл дверь и знаком подозвал меня. Я была раздражена этим вторжением: казалось, Мерсер вот-вот расколет преступника.

– Извини, Алекс, я решил, что тебя нужно позвать к телефону. Дарен Уаксон, начальник протокола.

Я подняла трубку и резко проговорила:

– Да, мистер Уаксон?

– Мисс Купер, хотелось бы узнать, как долго вы будете держать посла с сыном в участке. Уже седьмой час. Если вы намерены что-то предпринять в их отношении, я бы хотел узнать об этом как можно скорее.

Я не торопилась с ответом. Кто-то из полицейских мог проболтаться, что видел их внизу.

– Кто сказал вам, что мистер Масуана здесь?

– Он позвонил мне, чтобы поблагодарить. Соответственно, рассказал, что у вас там происходит.

– Поблагодарить вас? За что? За то, что вы рассказали ему, что окружной прокурор запросил сведения из миграционной службы? И рассказали, что интересует следствие?

– Мисс Купер, я информирую все представительства. Таков порядок. Протокол требует…

– Когда это было? В котором часу вы сказали об этом мистеру Масуана?

– Сегодня днем, незадолго до того, как передал детективу Уоллесу список с адресами.

Мерсер считал, что благодаря агенту миграционной службы обвел Масуана вокруг пальца. Но тот все это время знал, что мы проверяли, не являются ли его сыновья серийными насильниками.

– Ни в коем случае нельзя было ему об этом говорить!

– Мисс Купер, – гневно проговорил Уаксон. – Мне не нужен международный скандал из-за каких-то пяти истеричек.

Майк Чэпмен назвал бы его долбанным идиотом и пригрозил арестом за то, что он чинит препятствия следствию.

– Истерички?! Вы что, женоненавистник?! Понимаю, вас потревожили. Но если только окажется, что вы дали возможность преступнику ускользнуть от нас и уехать из страны, я приведу вам парочку потерпевших – прямо в офис! И вы, глядя им в глаза, растолкуете им, как работает ваш принцип дипломатической неприкосновенности.

Бросив трубку, я велела Петерсону продолжить допрос. Надо было испросить разрешения у хитреца Масуана взять пробу у Дэвида, чтобы исключить того из числа подозреваемых.

– Надо за ним присматривать, – продолжала я. – Скорее всего, он свяжется со старшим по сотовому. Пусть думает, что мы выехали на место нового изнасилования. Задержи их здесь как можно дольше.

Открыв дверь кабинета, я позвала Мерсера.

– Нам с тобой надо в аэропорт. Скажи послу что угодно, но только не это. Скажи, что нас вызвали по другому делу. Нам нужно успеть на рейс.

Глава 39

Около девяти часов вечера мы с Мерсером сидели в его машине на перекрестке 67-й и Парк-авеню.

– Куда ехать, Алекс? В Кеннеди или в Ньюаркский? – спросил он.

Оставалось надеяться, что мой агент из бюро путешествий работает допоздна. Я позвонила ей, но услышала лишь женский голос автоответчика.

– Езжай на юг, – решила я. – Если поедем в Кеннеди, проедем через туннель на 34-й улице, а если это Ньюаркский аэропорт, то по шоссе Линкольна на 39-й улице.

Я набрала номер справочной Американ Эйрлайнс. Мы проехали 57-ю улицу, и я наконец пробилась через голосовые заставки и ждала, когда услышу живой человеческий голос.

– Помнишь ту ночь, когда мы ездили в аэропорт Кеннеди за родителями Анники Джелт? – спросила я. – Мы тогда вышли на человека, который здорово помог. У тебя не остались его данные?

Мерсер достал из кармана кожаный бумажник со значком и протянул мне.

– Визитки, которые я брал недавно, лежат за значком.

Одна из визиток принадлежала управляющему аэропорта. Его мобильный ответил уже после второго гудка, и я сделала Мерсеру знак, что у нас все получается.

Напомнив, кто говорит с ним, я рассказала о срочности нашего дела и попросила выяснить, имеются ли сегодня ночью поздние вылеты в города, откуда можно пересесть на рейсы в Далакию или близлежащие города, например, столицу Эфиопии Аддис-Абебу.

Мерсер въехал на бетонную площадку рядом с центральным терминалом и остановился. Мы ждали ответа.