Заживо погребенный

"Ты тоже", - ответил Люк, закрывая глаза и опираясь спиной на стену. Почему-то сейчас ему представились светлые спокойные стены сферообразной медицинской камеры и газ, проходящий по легким от вдоха до выдоха.

Отец волновался за него, Скайуокер чувствовал это. "Прекрасно!" - с сарказмом подумал Люк. Теперь он еще и отцу выспаться не дает. А ведь в День Империи силы Вейдеру еще как понадобятся.

"Я справлюсь, главное, во время этих речей не заснуть, - хмыкнул ситх. - Меня волнуешь ты. Думаю, бесполезно просить Дарена вколоть тебе транквилизатор?"

Люк усмехнулся, но промолчал.

"Люк, помнишь, я говорил тебе про запрет для джедаев иметь детей? У Силы другое мнение на этот счет, так что я чувствую, когда тебе плохо", - настойчиво сказал Вейдер. Он чувствовал тревогу сына.

"Все нормально", - ответил Люк.

Но они оба понимали, что это ложь.

"Не спать несколько ночей подряд - это ненормально", - Вейдер не собирался сдаваться без боя.

Скайуокер вновь воспользовался тем же аргументом.

"Но ты же..."

Отец оборвал его.

"Есть специальные тренировки, которые позволяют не спать сутками, если есть необходимость. Это отличается от простой бессонницы. Ты пытался медитировать?"

"Я тону", - тихое внезапное признание собственной слабости.

Мальчик был истинным сыном своего отца - он не хотел казаться слабым.

"Во время медитации я оказываюсь в море... Все эти волны, вспышки, пучина... Меня выкидывает куда-то", - неохотно пояснил Люк.

"Да уж, видел я это море, - подумал Вейдер. - Ты запутался".

Удивление.

Мальчик удивлен, что отец его понимает? Находясь в своей медитационной камере, Вейдер сделал глубокий вздох. Потерянность.

"Люк, тебе нужно определиться с тем, кто ты и чего хочешь".

Мальчик молчал, пытаясь сформулировать вопрос. До этого его вряд ли спрашивали о подобном.

"Например, я прихожусь тебе отцом, несмотря на то, что уже не ношу имя Энакина Скайуокера. Имена мало что значат".

Мальчик напрягся, вспомнив Эндор.

"Так кто ты: Люк Скайуокер или Кайл Наберрие? Повстанец или имперец? Ситх или джедай? Кто ты?"

Мальчику понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что он, сидящий в этой каюте, и сын, и брат, и друг, чтобы вспомнить тех, кто ему дорог.

"Я Люк Скайуокер. Это было моим прошлым, но я от него не откажусь".

Вейдер улыбнулся. Наконец-то решительный ответ!

"И ты всегда был им. Я это заметил, когда ты открылся Мотме и Соло. Это был твой выбор целиком и полностью. Повстанец или имперец?"

Ожидаемое замешательство.

"По-моему, когда мы последний раз разговаривали по поводу Империи и Республики, то поссорились, и решили эту тему исключить из разговоров", - припомнил Люк.

"От судьбы не уйдешь", - хмыкнул Вейдер.

"Значит, все-таки поссоримся", - пришел обреченный ответ.

Люк почувствовал, как отец сделал глубокий вдох. Он вновь искал слова, чтобы достучаться до сына.

"Как ты понимаешь, я не могу позволить тебе и дальше заниматься преступной деятельностью в Альянсе против государства, которому я служу".

Вейдер помотал головой: не те мысли.

"И я не могу дать повстанцам такой козырь".

Собственничество. Совсем не те чувства.

"Чего ты хочешь, Люк?"

Вейдер ощутил дрожь на той стороне. Мальчик пытался сформировать мысли, но его отцу было достаточно чувств и ощущений. Достаточно смутных чувств. Равенства... Свободы... Мира...

"Почему ты считаешь, что этого не может быть в Империи?"

"Демократия?"

"Люк, меня сейчас интересуют твои желания, а не слова твоей сестры, и не мои собственные мысли относительно твоей судьбы"

"Ну, пока у тебя неплохо получается. Я присоединился к Империи и нахожусь здесь, рядом с тобой. Осталось только на Темную сторону перейти, и все получится так, как ты хотел".

"Ты не ответил на вопрос", - заметил Вейдер. Он был удивительно спокоен, мальчик же чувствовал напряжение.

"Я не знаю ответа", - сказал Люк.

"Как твои друзья отнесутся к нашему родству?" - вопрос как удар под дых.

Скайуокеру хотелось отгородиться, но отец не давал ему разорвать связь. Вопрос, мучивший Люка еще с Беспина.

"Думаю, они смирятся с этим. Хан же как-то принял это".

"Тогда ты ничего не теряешь. Для тебя Альянс - это не принципы. Это твои друзья".

Странно осознавать, но это было правдой. Люк и в самом деле не лез в идеологию Альянса, не участвовал в дискуссиях, в отличие от Леи. Он просто спасал своих друзей. Он занимался этим и сейчас - только вместе с отцом.

"Империи нужны талантливые люди с новыми идеями, чтобы реформировать ее. Легче изменить государство, чем полностью разрушить его и попытаться воссоздать заново", - прокомментировал Вейдер его мысли.

Возмущение.

"Люк, в этом состоянии ты не можешь скрывать свои мысли, а также не можешь солгать. Как и я".

Замешательство. Дрожь. Все это быстро сменилось любопытством. Еще бы, такая возможность узнать и понять отца! Но Вейдер тоже хотел понять собственного сына.

"Люк, твои принципы остались такими же и здесь".

"Вопрос ведь не в том, имперец я или повстанец?" - заметил его ребенок.

Облегчение. Неужели мальчик начинает понимать?..

"Герой Альянса или сын второго человека Империи?"