Зази в метро

— Вовсе нет, — воскликнул хмырь с таким пылом, что Зази даже удивилась.

Воспользовавшись создавшимся преимуществом, хмырь предложил ей выпить какокалы в первом попавшемся баре, при этом подразумевалось, что угощать он будет при свете дня и большом скоплении народа, одним словом, чего уж там, без всяких гнусных намерений.

Зази решила не выказывать своего восторга от перспективы раздавить бутылочку какокалы и принялась с серьезным видом рассматривать толпу, снующую меж двух рядов лотков на противоположной стороне улицы.

— Чего они там суетятся? — спросила она.

— На барахолку идут, — ответил хмырь, — или, вернее, барахолка идет на них, ибо начинается она именно там.

— А! Барахолка! — сказала Зази с видом человека, которого не так легко выбить из седла. — Знаю! Там можно купить по дешевке пару римбрантов, продать их потом какому-нибудь америкашке, и тогда, считай, день прожит не зря.

— Там не только римбрантов продают, — сказал хмырь, — там есть гигиенические стельки, лаванда и гвозди и даже неношеные куртки.

— А американские шмотки?

— Разумеется. Там продается и жареная картошка, вкусная, не вчерашняя.

— Американские шмотки — это вещь.

— Для знатоков там есть и мидии, свежие, не отравишься.

— А в американских лавках джынзы продают?

— А то нет! Там есть даже компасы со светящимся циферблатом.

— Плевать мне на компасы, — сказала Зази. — Вот джынзы...

Пауза.

— Можно пойти посмотреть.

— Зачем? — спросила Зази. — У меня ни гроша, купить я их все равно не смогу, разве что спереть пару.

— Все равно, пойдем посмотрим, — сказал хмырь.

Зази допила какокалу, посмотрела на хмыря и сказала:

— Знаю я, куда вы клоните! — И добавила: — Пошли?

Хмырь расплатился, и они нырнули в толпу. Зази шныряла среди людей, не обращая внимания на гравировщиков велосипедных номерных знаков, стеклодувов, завязывателей галстучных узлов, торгующих часами арабов и торгующих чем попало цыганок.

Хмырь шел за ней по пятам. С виду он был такой же щупленький, как и она. Убегать от него ей пока не хотелось, однако она предупредила себя о том, что сделать это в дальнейшем будет совсем не так просто. Перед ней был специалист высокого класса, в этом она уже не сомневалась.

Зази остановилась прямо перед лотком с американскими товарами. Внезапно, какфкопанная. Совсем какфкопанная. Хмырь резко затормозил прямо за ее спиной. Продавец заговорил первым.

— Будем компас покупать? — начал он весьма самоуверенно. — Электрический фонарь? Надувную лодку?

Зази вся дрожала от вожделения и беспокойства, поскольку совсем не была уверена в том, что у хмыря действительно гнусные намерения. Она не решалась произнести вслух двусложное слово англосаксонского происхождения, которое обозначало то, что имела в виду она. Произнес его хмырь:

— У вас не найдется джынзов для девочки? — просил он у перекупщика. — Ты ведь джынзы хотела?

— Бизюзловно! — прозюзюкала Зази.

— Еще как найдется! — воскликнул барахольщик. — Еще бы не нашлось. У меня есть блуджынзы, которым абсолютно нет сноса.

— Да, но вы же понимаете, что она еще будет расти, — сказал хмырь. — В будущем году их уже невозможно будет надеть. Что же тогда с ними делать?

— Отдаст сестренке или братику.

— У нее никого нет.

— Через год, может быть, появится (смеется).

— Не надо так шутить, — мрачно сказал хмырь. — Ее мать умерла.

— Ах! Извините!

Зази взглянула на растлителя малолеток с любопытством, даже с некоторым интересом, но отложила рассмотрение этого второстепенного вопроса на потом. Ее била дрожь, она не могла более терпеть. Наконец спросила:

— У вас есть мой размер?

— Конечно, мадмуазель, — изысканно-вежливо ответил перекупщик.

— А сколько они стоят?

Этот вопрос задала опять-таки Зази. Совершенно машинально. Ибо была бережлива, но не скупа. Продавец сказал сколько. Хмырь кивнул. Кажется, сумма не показалась ему чрезмерной. По крайней мере, так решила Зази по его реакции.

— А померить можно? — спросила она.

Продавец был ошеломлен: эта дура что, воображает, что она у Кристиана Диора? Он изобразил на своем лице приятную улыбку, оголившую все 36 его зубов и сказал:

— Зачем? Посмотри-ка эти брючки!

Он развернул и повесил их перед ее носом. Зази надулась. Она хотела бы померить.

— А велики не будут? — спросила она.

— Полюбуйтесь! Они будут доставать только щиколоток. А какие узенькие! Только-только на вас, мадмуазель, хотя вы и очень худенькая, тут уж ничего не скажешь.

В горле у Зази пересохло. Джынзы. Вот это да. Первый раз пройтись по Парижу в джынзах. Это было бы здорово.

Но у хмыря вдруг появилось какое-то отсутствующее выражение лица. Казалось, он совершенно забыл о том, что происходит вокруг.

Продавец не унимался.

— Вы потом мне спасибо скажете, — настаивал он. — Им сноса нет. Совершенно неснашиваемые.

— Я вам уже сказал, что мне плевать на их неснашиваемость, — рассеянно отозвался хмырь.

— Но неснашиваемость это все-таки важно, — настаивал перекупщик.

— Однако, — вдруг сказал хмырь, — по всей видимости, эти джынзы, если я правильно понял, — из излишков американской армии?

— Naturlich, — ответил лоточник.