Здаров, я - бог

Это было громко. Боги окружающие нас, всё это время болтающие о своём резко замолчали, смотря в нашу сторону. И почему-то я уверен, что смотрели они на меня. Гробовая тишина. Только птички поют. Сейчас же на Сирену подумают. – В смертную девушку! Невероятно! – радостно воскликнула Катя, ещё и с места вскочив, будто не заметив повышенного внимания в наш адрес.

Теперь даже птички петь перестали. Чей-то девичий голос ахнул. Кто-то не устоял на ногах. Пожилой Феоф, наш эрудит, который молча сидел, читал книгу, припустив очки, пробормотал "Даже в моих книгах о таком не пишут". В такой гробовой тишине, это расслышали все.

– Катя… – прошипел я.

Призрак видимо заметила, что натворила, поэтому виновато присела рядом и пискнула:

– Прости.

– Да что уж теперь извиняться.

Отлично. Через пару минут об этом будут знать все существующие боги. И мои родители в том числе. А это плохо. Очень, очень плохо.

– Это так… романтично… – она, сдерживая эмоции, улыбнулась.

За то на Сирену не подумают. Хотя кого я пытаюсь утешить? Я в заднице. В полной. Через минуту всё вернулось в прежнее русло. Тишина больше не давила на уши.

– Ничего я не влюбился. – буркнул я. Поздно конечно, но лучше поздно, чем никогда. – Просто скучаю.

– Кому ты сказки рассказываешь? – протянула Катя с ухмылкой.

– Серьёзно.

– Уже нет смысла скрывать, все и так знают.

– Да. – я кивнул и в упор посмотрел на неё. – Спасибо.

Снова она виновато уставилась в пол.

– Ну… просто это так мило. – она опять вскочила, размахивая руками. – Любовь бога и обычной смертной девушки. Он любит её, но не может быть с ней, потому-что вынужден жениться на другой. Его терзает боль, он хочет быть со своей любимой, но злая, подлая, холодная невеста удерживает его, не даёт расправить крылья и…

Я перебил этот беспрерывный поток речи, с мечтающим закатыванием глаз и томными вдохами. Иногда даже жалею о том, что она была писательницей:

– Хватит. – я мрачно взирал на неё.

– Извини. – пробормотала она и села.

– Это просто привязанность. Не более.

– Это ты так думаешь. – не согласилась она. – Ты убегаешь от своих чувств. Ты боишься признаться себе в том, что ты – бог, красавчик, всесильный и всемогущий, влюбился в простую смертную, которая из еды может только лапшу запарить.

– И мозг. – вставил я.

– Не хочешь осуждений со стороны родителей. – продолжила Катя. – Ты сам заешь что делать, но ты не хочешь слушать своё сердце. Ты слушаешь разум.

Несмотря на… всё, Катя права. Я слушаю разум. Но… но вот это "но"!

– Мы с ней жили всего месяц, может чуть больше, разве за это время можно влюбиться?

– Я тебе открою секрет. За это время, можно полюбить. Если это та самая, то ты поймёшь это с первого дня.

Я не знаю, соглашусь ли я со словами Кати, но она определённо дело говорит.

– Всё равно у меня нет выбора. Я должен жениться на Сирене. – я печально констатировал факт.

– А ты не женись. – она пожала плечами.

А действительно! Всё ж так просто!

– Ты себя слышишь? Это невозможно. – со смешком сказал я.

– Кто сказал?

– Креон сказал. Это имя тебе о чём-то говорит?

– Не правда. Вообще-то это всего лишь помолвка. Её можно как заключить, так и расторгнуть.

– Да что ты? – издевательски спросил я.

– Представь себе. – она ответила мне такой же издевкой.

Ну как она, призрак, может знать о божественных законах лучше меня? Сам Создатель – Креон сотворил эти законы, нас всех, и она хочет сказать, что я имею право ослушаться? Но всё же интересно…

– И как это сделать?

– Заставь Сирену отказаться от помолвки.

Если бы она сказала настрогать волшебной пыли с рога единорога, это было бы реальней сделать, чем заставить Сирену отказаться от помолвки!

И вдруг:

– Ло-о-оки-и-и!!!

Это был грозный рев моего, конечно же, папани. Интересно, меня сразу убивать будут, или сначала отчитают, попытают, а потом только убьют? Я уже представляю их лица. Лицо мамы – отражает одновременно удивление, ужас, растерянность, плюс к этому она будет сидеть с полуоткрытым от шока ртом, и потрясённо хлопать ресницами, глядя то на меня, то на папу. А папа же… Ах этот папа… как всегда его выражение лица не предвещает ничего хорошего. На лбу прямо будет написано "Ты покойник, сын мой. Хоть ты и бессмертен, но я, чёрт возьми, тебя упокою."

Судя по крику, могу сделать вывод, что ему уже доложили глаза и уши небес о том, что я влюблён в смертную. Ну ясен пень, что глаза и уши – это великие и могучие сплетники и сплетницы, которые ошиваются повсюду и докладывают всё тем, кому надо. Точнее в моём положении, совсем даже не надо. Быстро, однако, наябедничали.

Поднявшись, оставив Катю одну, я направился обратно в дом. В милый дом. Боги провожали меня сочувствующими взглядами, кто-то пробормотал "Крепись, друг". Ей богу, как на смерть провожают. Хотя почему "как"… Ну не знаю насчёт смерти, не уверен, но люлей мне по любому вставят.

Из дома выбежал дворецкий с пугающим шёпотом:

– Господин Пиррос в ярости! – не думал, что шёпотом можно кричать. – Он так зол, так зол! О Локи, ты бы видел его!

– То есть надежды нет. – сделал вывод я.