Здесь был Хопджой

Уорлок бросил последний неодобрительный взгляд на торчащие забитые пробками трубы, бегло осмотрел пустой сушильный шкаф, потом вернулся к шкафчику. Здесь он занялся изучением бутылочек и пакетов, располагавшихся на единственной полке над молотком. Он обнаружил лосьон после бритья, из тех что помягче, коробку с надписью «Травяные кровоочистительные лепешечки брата Мартина», жестяную банку без крышки с пыльными марлевыми тампонами, баночку крема для рук «Райдинг Мастер», какую-то мазь против перхоти, две упаковки слабительных пилюль и пластиковый тюбик дезодоранта с яблочным запахом.

— Очерк на тему: «Какие разные люди могут уживаться под одной крышей», — тихо произнес инспектор из-за плеча Уорлока.

Уорлок осторожно отодвинул одну-две бутылочки в сторону и вытянул шею, заглядывая в глубину шкафчика.

— Что-то не видно бритвенных приборов. Эти ребята что, носили бороды?

— В ящике бюро внизу лежит электробритва. Я так думаю, это войдет в набор с «Райдинг Мастером» и дезодорантом. Приверженец травяных лепешечек, скорее всего, пользуется скребком и мылом.

— В таком случае, я думаю, он и остался в живых. Захватил свой прибор с собой. Э, погодите-ка…

Уорлок вооружился пинцетом, сунул в шкафчик руку и извлек из груды марлевых тампонов маленькую прямоугольную металлическую пластинку. Она оказалась односторонним лезвием для бритвы.

— Что же он делал этой штукой, интересно? Он указал на один угол нового блестящего лезвия, который был испачкан в чем-то коричневом.

— Странно, — проговорил Пербрайт, чувствуя себя не совсем готовым к выдвижению следственной версии. Уорлок бережно прислонил лезвие к рукоятке молотка. Закончив с этим, он повернулся и знаком показал инспектору, что готов пройти вниз.

На нижних ступенях Пербрайт задержался, окидывая взглядом угрожающих размеров препятствие в лице констебля Дональдсона, он стоял у входной двери, занимая своей фигурой практически всю небольшую прихожую.

— Вынесите себе стул и посидите на улице, — распорядился Пербрайт. — Из-за вас дом становится похожим на Даунинг-Стрит [3].

Вернувшись в столовую, они увидели, что сержант Лав выгреб все что мог из всевозможных ящиков, ящичков и отделений старинного бюро и теперь колдовал над изрядной кучей бумаг.

Через приоткрытое окно из сада доносились звуки старательских трудов: лопата время от времени вонзалась в пыльную землю цветочных клумб. Начавшийся было ливень неожиданно прекратился. Оба детектива сняли пиджаки. Один из них рассеянно покачивал совком — он умудрился не найти себе лопату и задумчиво смотрел на прах, который тревожил его коллега.

Пербрайт открыл дверцу буфета и показал Уорлоку тазик и кисточку:

— Я как раз обратил на них внимание, когда вы появились. Мне кажется, здесь кроется ответ на некоторые вопросы.

Уорлок опустился на корточки и внимательно осмотрел тазик, ни к чему не прикасаясь. Потом он опустил голову еще ниже и потянул воздух носом.

— Это ведь воск? — спросил Пербрайт.

— Точнее, парафин. Наверное, растопленные свечи: тут вот застыл кусочек фитиля. — Уорлок начал легонько раскачиваться на каблуках, потом поднял голову. Его лицо выражало первобытное удовольствие. — Нанесен горячим с помощью кисточки на металлический слив и все, какие были, дефекты в эмалированном покрытии ванны — как раз то, что нужно, сэр. А цепочку можно просто обмакнуть в тазик.

Сержант Лав, ругаясь вполголоса, раскладывал бумаги по трем кучкам, условно обозначив их про себя как «письма», «счета» и «всякая всячина». Жизнерадостный Уорлок все больше раздражал его после того, как с быстротой, непозволительной для кабинетного работника, произвел на свет ту самую теорию, которую Лав уже выносил в своей голове, намереваясь огласить в подходящий момент как праздничный подарок всем. Пытаясь спасти хотя бы частицу ускользающей славы, он вмешался в разговор, объявив:

— Насчет ванны, инспектор, похоже на правду. Когда я искал отпечатки на ванне, то заметил на дне сальные пятна.

— Ага, — сказал Пербрайт и многозначительно кивнул Уорлоку.

— Они выглядели так, — Лав развивал успех, — будто их пытались смыть горячей водой. Только вот кто проделал все это, забыл про цепочку. Она висела на одном из кранов и вся была покрыта толстым слоем парафина.

Он вернулся к бумагам.

Уорлок смотрел на тазик с хищной радостью собственника, который получил-таки что хотел.

— Разочек от души пройтись по тебе кисточкой, мой милый, и…— Он издал звук вылетающей пробки, который, по всей видимости, означал для него максимум всего, что возможно достичь.

Лав поморщился.

— Это нам очень поможет, — снизошел Пербрайт. — Конечно, при условии, что мы сможем определить, чьи это отпечатки. Я думаю, можно допустить, что они оставлены тем джентльменом, который окажется в живых, возражений вызвать как будто не должно.