Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу

Маттеи были католиками, но их палаццо стояли посреди еврейского гетто. Когда в середине XVI века папа Павел IV решил переселить всех евреев в этот квартал — небезопасный из-за близости к реке и частых наводнений, — семейство Маттеи получило ключи от ворот.

Сегрегация римских евреев, конец которой был положен позже чем где бы то ни было в Западной Европе, закончилась только с падением папской власти над городом, к концу XIX века. Хотя евреи жили в Риме дольше, чем в любом другом крупном европейском городе — как минимум с I века до н. э., — в античные времена этот район, носивший название «Фламиниев цирк», не был сильнее прочих связан с иудейским землячеством.

Фламиниев цирк

Римский цирк, как мы привыкли считать, — это место для развлечений, главным образом для скачек. В современном русском языке латинское слово «цирк» означает другой вид представления, а то, что римляне считали цирком, мы называем греческим словом «ипподром». Но есть большая вероятность, что Фламиниев цирк не был настоящим цирком ни в русском, ни в римском смысле слова.

Во-первых, из литературных источников следует, что Фламиниев цирк простирался на очень большую площадь — но при этом соседний Большой цирк явно считался более пригодным местом для зрелищ. Во-вторых, многие здания в этом квартале упоминаются как «такой-то храм во Фламиниевом цирке» — не «близ», не «при», а именно «в». В-третьих, там располагался рынок и многочисленные лавки. В-четвертых, во Фламиниевом цирке проходили народные собрания, а римляне, как мы помним, в собраниях принципиально не сидели (исключение — Сенат) и презирали изнеженных греков, которые обсуждали общественные дела в театрах, сидя на скамейках.

Все эти странности разрешатся, если предположить (как сделали некоторые археологи), что Фламиниев цирк, в полном соответствии с этимологией слова (circum означает «вокруг»), просто окружал кусок городского пространства. Источники не говорят нам ни о загонах для колесниц, ни о разделительном барьере, ни об иных признаках ипподрома. Вот разве что во 2 году до н. э. Август наполнил Фламиниев цирк водой, и охотники перебили там 36 крокодилов в честь открытия Форума Августа. Но нетрудно представить себе, что для этой цели посреди чистого поля (а эти места еще до всякого цирка назывались Фламиниевым полем) выкопали небольшой пруд.

Если эта гипотеза верна, она не значит, что место, называемое «Фламиниевым цирком», не могло быть обнесено стенами, хотя бы частично. Стены у Фламиниева цирка были, и они продолжали стоять вплоть до XVI века, пока семейство Маттеи не принялось расчищать место для строительства своих дворцов.

Октавия

В незаконченной повести Гоголя «Рим» герой «с недоумением вопрошает, попадая из переулка в переулок: где же огромный древний Рим? — и потом уже узнает его, когда мало-помалу из тесных переулков начинает выдвигаться древний Рим, где темной аркой, где мраморным карнизом, вделанным в стену, где порфировой потемневшей колонной, где фронтоном посреди вонючего рыбного рынка». Фронтон посреди рыбного рынка — это Портик Октавии, когда-то считавшийся географическим центром римского гетто. Рынка на прежнем месте сейчас нет, но о нем напоминает Виа дель Форо Пискарио («улица Рыбного рынка») и латинская надпись в правой части портика: «Головы рыб длиннее этой таблички должны быть отданы консерваторам (т. е. муниципальным чиновникам) до первых плавников включительно».

Портик Октавии выглядит довольно страшно: раскрошившийся фронтон, щербатые мраморные колонны, простенок и пилястры, с которых давно содрана мраморная облицовка, заплаты из кирпича. Собственно, это не портик (крытая колоннада), а только вход в несохранившийся портик. Когда-то это был один из самых изящных архитектурных комплексов Рима. Внутри портика стояли два храма — Юноны Царицы (Iuno Regina) и Юпитера Останавливающего (Iuppiter Stator). Плиний Старший рассказывает, что, когда грузчики привезли статуи в только что построенные храмы, они перепутали, какой где, и все мужские статуи поставили в святилище Юноны, а женские — к Юпитеру. Римляне с их традиционно-невротическим отношением к порядку вещей решили ничего не менять, раз боги сами выбрали себе жилища. В этом же портике стояло множество бронзовых конных статуй, которые полководец Цецилий Метелл Македонский привез из Греции в качестве военной добычи. Их авторство приписывали великому греческому скульптору Лисиппу, а изображали они соратников Александра Македонского, павших в битве при Гранике, — один из всадников, говорят, был похож на самого Александра. А еще там стояла статуя Корнелии, матери братьев Гракхов, — самая первая статуя в Риме, посвященная настоящей, а не мифологической женщине. Постамент этого памятника нашли при раскопках, и сейчас он хранится в Капитолийских музеях.

Портик Октавии. Гравюра Луиджи Россини, 1819 г.