Здесь была Бритт-Мари

Бритт-Мари ковыляла через весь Борг, глубоко обеспокоенная тем, что люди заметят грязь и хромоту и подумают, что она упала. Это было бы чрезвычайно досадно. Еще решат, что она не в состоянии встать с кровати, не растянувшись во весь рост.

В молодежном центре Бритт-Мари заперлась в прачечной и сидела на табуретке, пока стиральная машина крутила ее юбку. Потом оделась и, уложив волосы, долго стояла на кухне, рассматривая пострадавшую от выброса гравия кофеварку. Решительно выдохнула и направилась через парковку к пиццерии.

— Чего еще? — простонала Личность, открывая дверь; на месте глаз у нее краснели щелочки.

— Нет ли у тебя в продаже отвертки? — поинтересовалась Бритт-Мари.

— Отвертки? Да. Можешь взять, — вздохнула Личность и укатилась назад в пиццерию, или продовольственный магазин, или что там оно, жестом пригласив Бритт-Мари следовать за ней.

— Я бы предпочла купить, — сообщила Бритт-Мари.

— Да елки, Бритт-Мари, ты какая-то это, как его? Упертая! Взять, купить — какая разница?

— Для меня есть разница. Человек с долгами — несвободный человек, — сказала Бритт-Мари, потому что так говаривал ее отец.

Он умер богатым. И кому какая от этого теперь польза?

— Да елки, Бритт-Мари, финансовый кризис, сама знаешь. Все в долгах. И никто не знает, кто кому должен. У правительства это, как его? Госдолг! Тыща двести миллиардов! Все правительства в долгах. Все люди в долгах. И никто не знает, кто кому должен. Найти бы того черта, у которого все деньги и, знаешь, вытащить из него лимон! — выкрикнула Личность, отчего, кажется, проснулась.

И показала, из какой именно части тела следует извлечь лимон. Бритт-Мари старалась не обращать внимания. Личность покатила по направлению к ящикам с инструментами.

— Как футбол? — спросила она.

— Трудно сказать.

— Что, плохо? Да ты тут ни при чем. Эти огольцы в стенку с дивана не попадут!

— Между прочим, вчера Жабрик попал Банк по голове. Нарочно. Мы все так воодушевились! — сообщила Бритт-Мари и сама поразилась, до чего у нее обиженный голос.

Личность хрипло рассмеялась, взяла отвертку, протянула Бритт-Мари:

— Держи. В долг.

— Я не хочу быть замешанной в преступлении, — отказалась от отвертки Бритт-Мари, потому что не знала, что известно налоговому ведомству о данной конкретной отвертке.

Личность продолжала настойчиво тыкать отверткой, когда вдруг ее посетила идея, из тех, что посещают людей, у которых уже однажды одалживали дрель. Личность осторожно поинтересовалась:

— Погоди… отвертка. Она тебе… зачем?

— У меня создалось впечатление, что для сборки мебели из «Икеи» требуется отвертка. — Бритт-Мари откашлялась и неохотно добавила: — Кроме того, мне понадобится помощь, чтобы достать упаковку из машины. Если это тебя не слишком затруднит.

У Личности дрогнул уголок рта.

— Не затруднит, Бритт-Мари. Меня это совершенно не затруднит.

В тот день Бритт-Мари собирала икейскую мебель. Почти самостоятельно. Отвертка не потребовалась, но работа заняла без малого десять часов, потому что на самом деле в упаковке оказалось три предмета: стол и два стула. Для балкона. Бритт-Мари оттащила их в угол, постелила на стол бумажное полотенце и в одиночестве съела за ним пиццу, испеченную для нее Личностью. Это был знаменательный день в жизни Бритт-Мари, даже при том, что после приезда в Борг все дни стали для нее знаменательными.

Свен ужинал за другим столом, но кофе они пили вместе. Оба молчали. Просто привыкали к присутствию друг друга. Как люди, уже забывшие, как ощущать физическое присутствие другого человека. Ощущать, не прикасаясь физически.

Явился Карл — за посылкой, сел пить кофе с мужчинами в кепках и бородах за угловым столиком. Все они как будто нарочно не обращали внимания на Бритт-Мари, словно надеясь, что она испарится. Вошла Вега с футбольным мячом под мышкой — настолько грязная, насколько может перемазаться только ребенок по пути от машины старшего брата до двери пиццерии. Явившийся следом Омар заметил свежесобранную мебель и тут же в порыве восторга попытался продать Бритт-Мари масло для пропитки дерева. Оно падает с грузовиков чаще, чем можно подумать, это масло.

Свен встал. Бритт-Мари пора было на тренировку, Свен молчал, держа фуражку в руках. Бритт-Мари прибавила шагу, чтобы он не успел ничего сказать.

За дверью оказалась мама Бена. В медицинском костюме, с пакетом в руках и очень решительная.

— Здравствуйте, Бритт-Мари. Мы не встречались, но я мама Бена…

— Я знаю, кто вы, — сообщила Бритт-Мари и насторожилась, словно ждала, что очередной грузовик забрызгает ее грязью.

— Я только хотела вас поблагодарить за то, что вы, ну… Что вы разглядели Бена. Мало кто из взрослых его замечает. — И мама Бена протянула ей пакет.

«Факсин». Бритт-Мари онемела. Мама Бена застенчиво откашлялась.

— Надеюсь, это не выглядит так уж глупо, Бен спросил Омара, что вы любите, и Омар сказал, что вы любите вот это. Я купила ее очень дешево, всего сто крон, Омар продал нам по цене для постоянных покупателей, так что… Да, мы с Беном — мы хотели вас поблагодарить. За все.