Здесь и сейчас

Дети уже спали. Настя вышла из ванной и пошла к себе в комнату. Нужно было тоже ложиться. Утром на работу. Но, несмотря на усталость, спать не хотелось. Она подошла к окну. За стеклом, на фоне черного неба, падали белые снежинки. Ветра не было, и они опускались медленно и плавно, легкие, и как утверждают ученые, неповторимые, отличающиеся одна от другой, укрывая землю плотным белым ковром из миллионов, а возможно и миллиардов, неповторимых, уникальных ледяных кристаллов. Настя прислонилась лбом к прохладному стеклу. Несколько минут она просто стояла, наблюдая, как падает снег. Душу наполнило ощущение легкой грусти, думать ни о чем не хотелось. «Наверное, усталость». Настя отошла от окна и легла. Лучший способ убежать от хандры – просто уснуть. Она закрыла глаза. Но сон не спешил прийти, что бы вырвать ее из цепких лап навалившейся хандры и воспоминаний, дать убежище в своем многообразном, непредсказуемом мире, как и снежинки, всегда разном и всегда спасительном. Настя повернулась на бок и вновь посмотрела в окно. Снег усиливался. Теперь с неба сыпались уже пушистые белые хлопья. Завтра будут ужасные пробки, подумала она и улыбнулась. Вот она жизнь в большом городе – снег и дождь, это пробки на дороге. Жаркая погода – духота в транспорте. Живем и меряем все удобствами, а чаще, неудобствами передвижения. Смена времен года – это, в первую очередь, смена гардероба, а того, как меняется природа, небо, все вокруг, мы особенно и не замечаем. Она снова закрыла глаза. «Я становлюсь ворчливой и рассудительной. Прямо, как старушка».

октябрь 1991г. Москва

– Поедем сегодня ко мне… – выдохнул он. Настя прикрыла глаза, блаженно улыбаясь, ощущая горячие губы на своей шее.

– А твоя мама?

Он засмеялся и крепче прижал ее к себе.

– Во-первых, у меня своя комната. Во-вторых, она про тебя знает. Я же ей говорил, какая ты замечательная, и что я без ума от тебя. А, в-третьих, мы уже взрослые люди.

Настя засмеялась.

– Все равно, как-то неудобно, – несколько неуверенно сказала она. – Еще мама твоя подумает…

– Да ладно! Что она подумает? Она вполне современная. Все прекрасно понимает, что сейчас не средние века. – Он заглянул в серо-зеленые глаза. – Да, перестань! Чего ты? Трусишка! Ты ей понравишься, вот увидишь.

–

– Мам, привет!

– Привет, дорогой! О, у нас гостья!… Добрый вечер…

– Познакомься – это Настя. – Гриша радостно улыбнулся обеим своим любимым женщинам. – Насть, это моя мама, Ангелина Станиславовна.

Хозяйка расплылась в любезной улыбке.

– Ммм… Настя… Ну, конечно! Настя! – она развела руками – как она могла забыть. – Проходите. Пойду заваривать чай. Вы же, наверное, замерзли и проголодались.

– Очень вкусное печенье, – сказала Настя, улыбаясь. – Гриша рассказывал, что Вы прекрасно готовите и очень вкусно печете.

– Я люблю готовить. Ну и вроде, всем нравится, – скромно улыбнулась Ангелина Станиславовна. – А Вы, Настя, чем занимаетесь?

– Я учусь на реставратора.

– О! Значит, Вы будете ездить по всяким старым монастырям, по разрушенным усадьбам и восстанавливать их? Вы, наверное, как геологи и археологи, постоянно будете в разъездах. Новые места. Как интересно! Такая романтика!

– Я, в основном, я планирую заниматься восстановлением отдельных предметов старины и, думаю, что чаще всего это будет происходить в Москве. По крайней мере, я не собираюсь половину жизни проводить в командировках.

– Предметы старины, антиквариат. Звучит довольно интересно… Настя, – ухоженный палец Ангелины Станиславовны уперся в Настину щеку. – А Вы не пробовали выводить веснушки сметаной? Говорят, очень хорошо помогает.

Настя ошарашенно заморгала. Гриша засмеялся.

– Мам, ну зачем Насте выводить веснушки? Они ужасно милые.

Ангелина Станиславовна, в очередной раз расплылась в ослепительной улыбке.

– Конечно! Я не спорю, что они прелестные. Даже то, что носик немного вздернут, становится благодаря им незаметным. Но, в то же время, они несколько простят внешность. А с возрастом… – она слегка замялась, как бы подбирая слова, чтобы, то, что она скажет, прозвучало как можно более тактично. Настя с некоторой неприязнью покосилась на мать Гриши. К чему, вообще это все? Переход от беседы о ее будущей работе к ее внешности и в частности к веснушкам.

– … с возрастом, все эти изменения пигментации кожи, я слышала, и вовсе могут привести к очень неприятным последствиям, в том, числе даже к раковым заболеваниям… – Ангелина Станиславовна поправила гладкую платиновую прядь, своей идеальной прически и взглянула на сына. – Ты, как медик, должен лучше нас с Настей это понимать.

«О боже!» – Настя во все глаза смотрела на женщину, с идеальной матовой кожей, несмотря на возраст, гладкой и упругой. Зачем она все это говорит? Интеллигентная, образованная женщина, явно не глупая. Почему она так ведет себя?

– Мам, ну, что за ерунда?! Кто тебе всю эту чушь рассказал? – пришел на защиту возлюбленной Гриша.

Ангелина Станиславовна, с самой милой улыбкой пожала плечами, мол, не хотите – не слушайте. Я навязывать свое мнение не собираюсь. Хотела как лучше. Предостеречь…

–