Здесь и сейчас

Сашка поссорился с девушкой. На работу пришел мрачный, надутый. На вопрос Насти, о том, что случилось, буркнул, что-то невразумительное и пошел работать. Загремел в углу инструментами, двигая и швыряя все с шумом и грохотом, каждым своим движением выражая нервозность, злость и обиду на все и на всех. Настя покосилась на бушующего помощника, но решила не лезть. Подуется, отойдет немного и потом все расскажет, уж она его успела изучить. Сашка не умеет долго держать в себе переживания. Ему обязательно нужно поделиться, облегчить душу.

Юный помощник давно освоил основные премудрости и тонкости искусства реставрации и Настя, почти не проверяла, что и как он делает. Так, время от времени, для порядка. Но Саша, можно сказать, всегда делал все точно и аккуратно, и она с чистым сердцем доверяла ему даже самые ответственные операции, не беспокоясь, что он испортит дорогую вещь или сделает, что-то не так и придется, потом переделывать.

Пару дней назад им в мастерскую доставили старинное кресло. Благородный палисандр потемнел от времени, приобретя еще большую глубину цвета и изысканность. Высокую спинку кресла украшала чудесная резьба. Вещь была уникальная. Из тех, что радует глаз своей индивидуальностью, неповторимостью и красотой. И при этом крепкая, основательная, вполне функциональная. Настя такие вещи любила. Считала, что у них есть свой характер, в них живет частичка души, вложенная мастером при изготовлении. Поручив Сашке работу с креслом, Настя занялась другими делами.

Настиному помощнику предстоял долгий, трудоемкий процесс. Нужно было сошкурить, очень осторожно, старое покрытие благородного буро-коричневого цвета с фиолетовым отливом, в тех местах, где имелись повреждения и царапины, или просто появились потертости от длительного использования. Зашпатлевать мелкие неровности и вмятины. Это был процесс и вовсе ювелирный. Нужно работать специальными крошечными инструментами. Почти так же, как дантист ставит пломбы – крошечную дырочку нужно аккуратно заполнить шпатлевкой, потом убрать излишки и очень осторожно отшлифовать. В самом конце предстоял еще один не менее сложный и важный процесс – точный подбор цвета покрытия совпадающего с изначальным. Что бы места подвергшиеся реставрации не выделялись и не были незаметны.

Все утро в мастерской слышался звук, производимый энергичным трением шкурки по дереву. Спустя некоторое время Настя перестала замечать эти «вших-вших» доносившиеся из угла, где с хмуро-сосредоточенным видом старательно трудился Сашка.

Незадолго до обеда в помещение мастерской вошла, а вернее, стремительно ворвалась тяжело отдувающаяся, порывистая в движениях, и необычайно ярко одетая дама, из тех, чей возраст определить не представляется возможным. Примерно от тридцати пяти и до бесконечности. Габаритами примечательная особа, вполне могла поспорить с небольшим эсминцем. Поверх пышного тела, переливаясь и слепя глаза, колыхалось, атласное платье ядовито-пурпурного цвета фуксии. На выпирающей под прямым углом, относительно остального тела, монументальной груди лежали, жемчуга, спускавшиеся с полной шеи. Лицо посетительницы выражало смесь детской наивности и радостного удивления. Даже восторга. Довершала яркий образ удивительной дамы причудливая прическа из завитушек, маленьких пучочков и отдельно торчавших прядей светлых волос. Настя во все глаза уставилась на незнакомку. Было ощущение, что в мастерскую влетела гигантская экзотическая птица.

– Добрый день, – поприветствовала Настя, не в силах оторвать глаз от удивительной особы.

– Боже! Вы не представляете! Вы не представляете, как я рада, что я Вас нашла! Боже! Как у Вас тут интересно! Сколько всего! Какие интересные вещички! Атмосфера творчества и созидания! Великолепно! Я обожаю, обожаю творческих людей! И все, что связано с самим процессом! – протрубила дама, низким грудным голосом, вертя головой во все стороны с нескрываемым почти детским любопытством. Казалось, что она сейчас запрыгает и захлопает в ладоши от восторга.

Настя с трудом подавила смех. Незнакомка выглядела и вела себя весьма комично, особенно учитывая ее немалые габариты.

– Вы Настя! – радостно завопила дама ткнув пухлым пальцем в сторону хозяйки мастерской.

– Да, – не могла не признать Настя правоты утверждения, что она это она.

– Я Вас так и представляла! – вновь зайдясь от восторга, прогудела дама. – Мне Вас порекомендовал Семен Борисович. Понимаете, я не знала, что делать! Я была в отчаянии! А потом я вспомнила про Сеню. Он разбирается в таких вещах. Он мне поможет, решила я. И, когда я позвонила, Сеня сказал: «Фая, я знаю, кто тебе нужен!» и дал Ваш адрес. Представляете?! – она даже все-таки чуть-чуть подскочила от переполнявшей ее радости. Настя начала быстро повторять про себя таблицу умножения, чтобы не расхохотаться. Даже Сашкины «вших-вших» стихли, хотя, возможно, их просто заглушала собой импульсивная, громогласная посетительница.