Здесь маги не выживают!

— Тогда звони капитану, — с мрачным видом я пододвигаю ему амулет связи.

На самом деле мне смешно. Этот дурачок не догадывается, насколько он влип — я бы прогрыз дверь, взял на конюшне лошадь и удрал. А камень оставил бы на конюшне — по нему бейлиф быстро разыщет беглеца и либо вернёт, либо прикажет камню сжечь носителя.

Но он послушно звонит капитану и будит его. У меня прекрасная позиция — смотрю на происходящее со стороны. Наконец, до капитана доходит, что произошло невозможное — убит старший помощник, а трое младших сбежали! Он немедленно посылает людей выломать дверь и устанавливает кордоны на всех калитках. Понятно — от них толку никакого, но если их не будет, он получит разнос. Далее самое сложное — надо разбудить бейлифа, а будить его опасно — можно получить смертельным заклятием. Но не проходит двух часов, как Фанах соизволит встать, я же невозмутимо продолжаю записывать редкие сигналы о порталах. Бейлифа сначала умоют и оденут, затем накормят, потом дадут тонизирующего и успокоительного, и лишь после этого сообщат о случившемся. К этому времени солдаты выламывают дверь и грохот прекращается. Мой напарник — не дурачок, а другой — звонит на кухню, и оттуда присылают бабу с обедом на двоих. А болвану говорит, что незачем переводить еду — покойникам кушать не требуется. Тот садится в угол и ревёт — но мы подобное столько раз видели, что не обращаем внимания и спокойно едим. И Фанах, и предыдущий бейлиф много раз устраивали массовые казни. И я уже привык — стоит толпа мужиков, которых вешают, рубят головы и сажают на колья — неподалёку ревут бабы и дети, а нам — младшим помощникам, приносят еду. И надо как ни в чём ни бывало кушать — иначе отнимут камень, такое случалось не раз. А слёзы этой гниды только добавляют аппетит — Фанаху потребуется козёл отпущения и вот он тёпленький. А настоящего козла мы подкармливаем — незачем скотинке голодать.

Солдаты, выломавшие нижнюю дверь, поднимаются и заглядывают к нам. Из коридора, а именно из комнаты Терейона, тянет жуткой вонью — но мы уже поели, а дурачка выворачивает. Благо, блевать ему нечем. Они спрашивают, что им делать, мы отвечаем — ждать бейлифа. Тогда солдаты уходят на улицу, оставив дверь в нашу комнату открытой настежь. У нас принято гадить всем и каждому и жаловаться выше бесполезно. Похоже, кто-то смелый сообщил Фанаху об убийстве Терейона и тот спешит сюда через двор, а мы выталкиваем дурачка в коридор и закрываем дверь — теперь надо пережить ураган. Попавшего под горячую руку он может и убить, зато потом наказывать не будет. Фанах с трудом поднимается на второй этаж и начинает командовать в коридоре — мы немедленно предстаём под его светлые очи. Выслушиваем его ругань и на вопрос: — "А куда подевался третий?", мой напарник невинно отвечает, что тот проспал своё дежурство, а затем куда-то сбежал. Я подаю ему журнал, который бейлиф внимательно просматривает — он явно заметил что-то, пропущенное нами. Слуги, наконец, залили камин, и тот перестал чадить. Фанах приказывает открыть в комнате окна, но как не объясняет — один слуга догадывается закрыть лицо мокрой тряпкой, но этого недостаточно. А бейлиф слушает свой камень, а затем подзывает подошедшего капитана. Тому он велит привести сверху младшего помощника, а сам снова начинает кричать на слуг. В конце концов, он догадывается наложить на мокрые тряпки защиту от дыма и окна открывают. Мне, да и многим, это было ясно с самого начала, но никто с советом к бейлифу не полез — дураков нет.

Комната немного проветрилась и Фанах идёт к постели Терейона, я за ним, а мой напарник догадывается схватить тазик и приказать солдату принести со двора воды. Понятно, бейлифу после понадобится сполоснуть руки. Мы, младшие помощники, мало что можем и умеем — зато в искусстве лизать начальственную задницу нам нет равных. За это бейлифы нас и ценят, и в этом мы постоянно соревнуемся. Но сегодня Фанаху не до того — впервые в нашем сеймене убит старший помощник и камень его не защитил. И хотя нам всем страшно — он, несмотря на охвативший его ужас, внимательно осматривает тело своего помощника и ощупывает срез. Так же внимательно осматривает и ощупывает срез у целителя, чья голова валяется неподалёку. Затем надолго задумывается и механически полощет пальцы. Мой коллега встал на колено, подхватил тазик одной рукой снизу, а другой придерживает его сбоку, изображая древнюю статую. Но всё напрасно — бейлиф задумался о своём и его в упор не замечает. Не могу понять моего отношения к Фанаху — иногда я его ненавижу, а нередко, как вот сейчас — восхищаюсь. Он испуган, я чувствую вонь его пота, но лицо и движения абсолютно спокойные.