Здесь могут водиться люди

— Так еще куда ни шло, — нехотя согласилась нимфа. — А где же схема техпроцесса? Расчет экономического эффекта? Ссылка на первоисточники? Вы что нам подсовываете, гражданин?

— Изобретение… — прошептал сменный мастер. — Я хотел, чтобы всем стало лучше…

— Кому-то лучше, а нам чтобы хуже, да? Возиться с вашим делом кому придется? Нам! Брали бы пример с ОГК: все рассчитано, вычерчено, не рацпредложение — конфетка! Ладно уж, на первый раз… Рассмотрим, уговорили…

— Когда? — просиял изобретатель.

— Через полгодика, думаю, в самый раз. Где-нибудь так в середине греческих календ. Прощайте, изобретатель!..

И вот теперь Мидас стоял в кабинете громовержца, пряча руки за спину, чтобы ненароком не сорваться. Нервный тик сотрясал некогда спокойнейшее лицо мастера. Он решил идти до конца…

Беседовать с директором «Олимпа» было, по-всему, очень интересно. Это напоминало игру «Угадай-ка!» Когда Зевс еще только начинал фразу, надо было догадаться, чем она закончится. В «угадайку» частенько игрывали работники завода на совещаниях и планерках.

Если тучегонитель говорил о достижениях «Олимпа» и вдруг делал небольшую паузу, следовало ожидать слова «однако». И Зевс покорно говорил:

— Однако, товарищи…

И далее шла проверенная цепочка: «было уделено мало внимания вопросам…», «вскрытые недостатки стали предметом…», а в конце непременно: «подчеркнута необходимость принять действенные…».

— Мы… — говорил Зевс, и автоматически включившийся в игру Мидас легко догадывался: «…должны всемерно повышать то-то и то-то».

— Вместе с тем… — начинал директор, и мастер мысленно продолжал: «…у нас, к сожалению, еще встречаются отдельные факты, когда…».

Мидас играл в «Угадайку» минут пятнадцать. Воспользовавшись паузой после слов «наряду с вышеуказанным, следует…», он не стал дожидаться выражения«…отметить, что еще явно не достаточно», вмешался и нарушил правила игры.

— Все равно не понимаю, — упрямо проговорил сменный мастер. — Не дело это, золотом разбрасываться.

Зевс поперхнулся на слове «отметить». Глаза его медленно принимали осмысленное выражение.

— Вы… — начал он (про себя Мидас машинально закончил: «дальше своей колокольни не видите, а суетесь!» Но он ошибся).

— Вы, — сказал тучегонитель, — абсолютно правы. Да, правы. В принципе. Золотом разбрасываться нельзя. Это не мусор.

— Вот-вот, — обрадовался Мидас. — Надо использовать открытие. А они рогатки ставят… Бесхозяйственность!

— Э-э-э, — прищурился директор «Олимпа». — Не совсем так. К бесхозяйственности нас толкаете как раз вы!

— Я?!

— Да, вы, дорогой товарищ.

И Зевс в пять минут растолковал сменному мастеру систему заводского планирования.

— Существуют три основные системы. Выпуск продукции можно планировать в штуках, в деньгах и, наконец, по весу. Не дергайтесь, это очень интересно… Помните, мы выпускали бюстики Гомера?

— Как же не помнить. Весь завод был завален сверху донизу.

— Добавлю: и торговая сеть тоже… Но не в том суть. Тогда нам планировали по количеству — чем больше, тем нам лучше. Мы и старались. Шутка ли, двести тысяч Гомеров — годовая программа!

Мидас нетерпеливо пошевелился.

— Не спешите, — сухо заметил тучегонитель. — Затем нас перевели на другую систему. Главное теперь — выпуск в тоннах. Вес! Мы, понятно, переключились на производство двухметровых Афродит с веслом (два центнера!). Бюстики не годятся: вес чепуховый. Доходит?

— Понемногу…

— Я в вас не сомневался… А теперь, когда все отлажено и завод перекрывает показатели, приходите вы и требуете… Чего вы, собственно, требуете? Превращать статуи в золотые?

— Н-ну, хотя бы… Золото ведь. Ценность! Выгодно…

— Абсолютно правильно! Страшно выгодно! Но только когда?..

— Всегда!

— Не всегда, а только лишь в том случае, если нам станут планировать по стоимости! Тогда не из золота — из брильянтов Афродит будем делать! На шеи диадемы вешать! Чем дороже, тем лучше. Вот тогда ваше изобретение пригодится весьма и весьма. Тогда и приходите.

А сейчас не время еще. Нечего здесь воду мутить.

— Но ведь золото тяжелое! — в отчаянии закричал Мидас. — Давайте сейчас внедрим!

— С ума вы сошли! — испугался громовержец. — Сейчас, когда нам спущены строжайшие инструкции по экономии драгоценных и цветных металлов! Не дай бог, что вы! Эй, чего молчите?..

Мидас не отвечал. Закрыв глаза, он лежал в кресле для посетителей, находясь в глубоком забытьи.

Зевс срочно вызвал бога-референта.

Дионис ни на минуту не терял своей бодрости.

— В обмороке? Хозяйственный механизм — не для слабых духом… Да пошлите вы его в баню! Позвонить?

— Пожалуй, — согласился тучегонитель. — Скажи, пусть по полной программе примут. Ишь, как позеленел… А ведь кремень был, не грек!

…Третий день стоял Мидас под душем «шарко» в «бане» загородной дачи для олимповского руководства. Золотистые струйки воды стекали с его тела, и вместе с ними незаметно уходил чудесный дар делать золотым все вокруг, наступали спокойствие, безмятежность, усталое безразличие…