Здесь начинается Африка

Двенадцать лет провел здесь Ле Корбюзье, сделав за это время с группой молодых архитекторов семь генеральных планов реконструкции города. Ни одному из них не удалось воплотиться в жизнь, так же, впрочем, как и многим другим идеям великого архитектора. Планы эти демонстрировались на многочисленных выставках, обсуждались крупнейшими архитекторами мира и вызвали страшный испуг у французских правителей, увидевших в проектах Ле Корбюзье якобы угрозу полного уничтожения города. А город, действительно, в основной своей части был уже застроен. Застроен бездумно и хаотично. Ему удалось возвести лишь одно здание — оно выглядело, как небоскреб, и называлось тогда «15-й Бастион», потому что в нем все помещения были защищены от ветра и от солнца (1938 год). Позднее архитекторы поражались, что строительство это было осуществлено еще за двадцать лет до сооружения Дворца ЮНЕСКО в Париже, где при всем старании такой защиты добиться не удалось.

Замыслы Ле Корбюзье оказали немалое влияние на архитекторов следующих периодов, таких, как П. А. Эмери, Б. Зерфюсс, Л. Микель. Алжирские архитекторы показывали мне некоторые здания, в которых чувствуется его непосредственное воздействие. Например, один из огромных жилых домов стоит на сваях, пропуская транспорт под собой. А другой представляет собой сложный архитектурный синтез дома и моста: для того чтобы попасть в это восьмиэтажное здание на лифте, надо не подниматься привычным образом, а спускаться вниз. Так Ле Корбюзье пытался использовать склоны гористого Алжира.

Архитектурные принципы, методы и формы Ле Корбюзье сказываются в облике и других сооружений Алжира.

В 1930 году по проекту архитекторов Ж. Гьошена и братьев О. и Г. Перре был построен Дворец правительства — в полувенецнанском-полувосточном стиле. Вытянутый фасад Дворца выходит на большую площадь. Французы называли ее Форум, сейчас это площадь Африки. Расположена она как бы на стыке двух лестниц, образующих бульвар Хемисти. Первый министр иностранных дел Алжира, Мухаммед Хемисти, был убит в апреле 1963 года недалеко от бульвара, когда он выходил из Дворца Зирута Юсефа, где ранее помещалась Национальная Ассамблея. Бульвар тянется вверх пологим амфитеатром от самого моря, от места, где у здания почтамта под небольшим углом встречаются две центральные улицы города. С каждым пролетом бульвара открывается все более живописный вид на море. В своей средней части лестница бульвара (в ней около пятисот ступеней) пролегает между густой тропической растительностью.

В начале бульвара Хемисти — памятник Павшим работы французских скульпторов Ландовского и Бигоннэ. Он был воздвигнут в память жителей Алжира, погибших в войне 1914–1918 гг. Три всадника держат на поднятых руках тело убитого героя. В печальной неподвижности застыли в верхней части постамента фигуры осиротевших. Опустили головы кони. Мемориальные надписи лаконично перечисляют имена павших.

В 50-е годы было построено несколько наиболее высоких зданий Алжира — 22-этажный жилой дом, известный под названием «Аэроабита» (архитекторы П. Бурлье, Л. Микель и др.), дом «Лафайет», достигающий 75 метров в высоту (архитекторы М. Соливер и А. Казале), 16-этажная «Мавритания» (архитекторы Биз и Дюколле), Дом радио и телевидения (архитекторы П. Гурнон и М. Жоли), школа в Бен-Акнуне (архитекторы П. Эмери и Л. Микель).

Но если от приморской части города подняться по любой из улиц, — а они, как правило, заканчиваются лестницами, — то попадешь снова в восточный город, правда, совсем иной, чем Касба. Дело в том, что еще в начале XVIII века город перестал вмещаться в пределы Касбы и постепенно местные владыки и богатые раисы начали возводить загородные виллы за крепостными стенами. Здесь, на склонах Джурджуры, сады и зелень окружали виллы со всех сторон, позволяя укрыться от палящих лучей летнего солнца. Естественно, женщины получали здесь большую свободу, не рискуя быть замеченными соседями и прохожими. Расположение вилл, не скованных узостью переулков и точными границами города и отстоящих друг от друга на значительном расстоянии, определило и новый тип гражданской архитектуры, ее разнообразие. В основе лежит тот же принцип — наличие скифи и мощеного внутреннего дворика, окруженного с четырех сторон галереями, на которых размещались покои, не очень глубокие, но достаточной ширины. Однако сам дворик потерял свою строгую форму квадрата и изобиловал теперь разнообразными портиками, беседками и нишами. А посреди дворика возвышались фонтаны и росли тропические деревья.

Загородные дома имели по нескольку выходов, четко соблюдалось разделение на мужскую и женскую половины. Верхние этажи выступали над фасадами, крыша была по-прежнему плоской, как терраса. Но прежнее назначение этой крыши было уже не столь важно, ибо каждая вилла была окружена просторным садом, скрытым за высоким каменным забором или изгородью из жестяных копий или мраморных столбиков, обвитых виноградом. В садах этих до сих пор растут кедры, пальмы, лимоны, алоэ, кактусы. Над белоснежными стенами зданий спускаются яркие пятна бугенвилей.